* * *
Костя не мог уснуть. Он вспоминал лицо ухмыляющегося мужчины. Пока ему не начало казаться, что ухмыляющийся стоит в углу спальни. Костя пролежал еще какое-то время, едва подавляя желание встать и включить свет. И тут он решился. Костя решился посмотреть, что происходит в спальне отца… и Фариды.
Он встал, на ощупь, с опаской поглядывая в угол, добрался до комода, взял ноутбук и вышел из спальни. Костя направился в санузел. Разместившись на унитазе, открыл и включил ноутбук. Система загрузилась быстро, и Костя перешел в приложение записи с камер. Открыл сразу обе. Отец спал, Фариды не было. Костя переключил на полный экран. Сначала кровать отца, потом раскладушку Фариды. Кровать, раскладушка, кровать, раскладушка… Фарида, наверное, осталась в кухне пить чай. Кровать, раскладушка… Что-то было не так. Кровать, раскладушка… Когда он просматривал камеры первый раз, на той картинке, где была раскладушка Фариды, были видны укрытые ноги отца. Костя переключился на раскладушку. Фарида стояла у нее. Девушка начала развязывать халат. Костя словно завороженный наблюдал за ней, на время забыв, зачем открыл именно эту картинку. Фарида будто знала о наблюдении. Она демонстрационно скинула халат, провела ладонью по груди, словно отряхиваясь, и легла на раскладушку, тут же укрывшись под подбородок. Костя перевел дух и наконец-то вспомнил о целях своего «визита».
Он перевел взгляд на ноги отца. Сердце гулко забилось где-то в горле. Ног не было. Либо отец сел, либо подогнул ноги во сне. Ни того ни другого не должно быть. Ни ноги, ни руки не слушались команд мозга. Да и если начистоту, сам мозг, тот еще командир.
Костя переключился на кровать. Отец лежал в той же позе, что и до этого. Ноги были на месте.
Костя проснулся с головной болью. Но вместо того, чтобы принять таблетку анальгина, он взял телефон и набрал номер доктора. Если отец во сне может укрыться с головой и подтянуть ноги, то это наверняка к выздоровлению.
— Да, я слушаю, — отозвался мужской голос на другом конце провода.
— Кирилл Егорович, вы можете разговаривать?
Чертова вежливость! Кабанов никогда не понимал этого вопроса. Этот вопрос его раздражал. Если бы не мог, то и не разговаривал бы.
— Давайте быстро и по делу.
Эта фраза Костю раздражала не меньше. Какого черта ты поднял трубку? Показать свою важность?
— Я хотел, чтобы вы осмотрели папу.
— Привозите…
Костя слышал, как зашуршали листы бумаги. Как будто собеседник перелистывал откидной календарь или ежедневник. Константин снова подумал, что эта напыщенность уездного доктора фальшива и неуместна.