— Этот шпион — советский. Советский дипломат.
Саддам уже хотел послать услужливого не в меру начальника ГИД — но что-то заставило е6го задуматься. Советский дипломат... советский дипломат. Может быть, он никогда не слышал про то, что у них были источники информации в посольстве СССР.
— Ты говоришь, советский дипломат...
— Совершенно верно, саиди Раис
— Что он сделал? Он шпион? Он заговорщик?
— Нет, саиди, он просто торговал.
— Торговал — чем?
Услышав ответ, Саддам довольно ухмыльнулся. Вот это дело.
— Где он? Вы отпустили его?
— Никак нет, саиди. Я распорядился привезти его на одну из вилл, которые мы используем. Он и сейчас там.
— Там есть место, откуда можно наблюдать за допросом?
— Конечно, есть, саиди...
Саддам — похлопал директора ГИД по плечу, что он делал довольно редко с любым чиновником. Но Саддам в последнее время вообще часто вел себя не так как обычно.
— Молодец. Ты хороший баасист и бдительный солдат революции. Показывай дорогу. Хотя нет, подожди...
Саддам позвал офицера — порученца и приказал, чтобы немедленно освободили капитана Гхадири.
Таким образом, капитан Реза Гхадири вероятно, пробыл в заключении меньше, чем любой человек, схваченный Амн аль-Хаас — его даже до камеры довести не успели.
Вилла внутренней разведки Ирака — одной из спецслужб, отвечавшей за контрразведку — находилась в районе Сулеймании — тихом и зеленом багдадском районе. Тойота, сопровождавшая Мерседес — нырнула за ворота, которые тут же закрылись. Несколько человек, увидев выходящего из Тойоты Раиса, отсалютовали ему[56].
Саддам, сопровождаемый директором ГИД — нырнул в незаметную дверь, предназначенную для прислуги. Вилла была дорогой, новой, американского проекта, и в ней — были отдельные коридоры и двери для прислуги. Дом был как бы с двойным дном...
Они зашли в какую-то комнату, там были телевизоры и сидели двое, один курил сигарету. Увидев входящего — они вскочили.
— Да здравствует июльская революция!
Директор ГИД показал глазами — убирайтесь, и они немедленно сделали это.
Саддам — впился глазами в экран. На нем — на стуле сидел человек, в белой рубашке и европейских брюках. Судя по позе — он был уже готов.
— Как его имя?
— Каха Кабая, саиди. Судя по тому, что мы о нем знаем — атташе советского посольства, недавно прибыл из Дамаска.
Саддам внимательно смотрел на экран.
— Со всем уважением, саиди, есть записи его допроса.
— Добро. Пусть принесут. И кофе. На песке, по-бедуински.
Тем временем — Каха Автандилович Кабая, начальник отдела советского посольства в Багдаде — лихорадочно думал, что делать дальше.