Вычеркнуть из жизни. Навсегда. Он так много дал ей за одиннадцать лет супружеской жизни. После развода он и слышать о ней ничего не хотел. И вот теперь эта стерва заявилась к нему, да ещё и имеет наглость его бесить. И как же его бесит то, что эта стерва его всё ещё бесит!
— Тома, да никого он не атакует! Это просто корабль! Он просто плывёт! Просто по вышитому морю! Просто вышитый корабль! Что ты к нему прицепилась!?
Тамара выслушала его, даже глазом не моргнув:
— Я просто хотела узнать о твоём новом увлечении, — она пожала плечами.
Они помолчали, глядя друг на друга: он — тяжело дыша, она спокойно.
— Ты готов? — спросила она, прерывая затянувшееся молчание.
— Готов. Пару глотков кофе и выходим.
Ларри развернулся и отправился в спальню, где оставил кружку.
— Пожалуйста, за кофе, — сказала она ему вслед.
СТЕРВА!
Тамара вышла в коридор и обула туфли. Дойдя до входа в спальню, она остановилась и сказала, глядя на сына и бывшего мужа по очереди:
— Я поехала на работу, а вам, мальчики, хорошо провести день, — она улыбнулась. — Возникнут какие-нибудь трудности, тут же мне звони, договорились?
Ларри, смотревший в окно, ответил:
— Да какие могут быть трудности?
— Договорились, сынок? — проигнорировала бывшего мужа Тамара.
СТЕРВА!
— Конечно, мам, — ответил Артур.
Он подошёл к маме и поцеловал её в щёку.
— Тебе тоже хорошего дня, — улыбнулся мальчик.
— Спасибо, — она растрепала его волосы и поцеловала в лоб. — Пока.
— Пока, мам, — махнул рукой счастливый Артур.
2
Хороший день — это хорошо, но Тамара Графф отчего-то чувствовала, что этот день хорошим не будет.
Ларри, конечно, существо безответственное. И если бы по близости не было Артура, она бы высказала бывшему мужу всё, что она о нём думает. Но не было бы Артура, не надо было бы ехать к Ларри.
Каждый раз, когда они договаривались, что сын проведёт день с отцом, и Ларри сам приедет за ребёнком, тот находил любую отмазку, чтобы не ехать. Ребёнка всегда привозила Тамара. Но так по-свински — нажраться вчера, проспать, не отвечать на звонки и не открывать дверь — Ларри ещё никогда не поступал. Оказалось, нет пределов его мразотности.
Не раз она его видела в похмельном состоянии, в их семье не было запрета на алкоголь. Они могли побаловаться пивом, а могли и более серьёзными напитками: она предпочитала коньяк, Ларри же больше любил ром. Удивило её лишь то, что она не почувствовала запаха перегара, хотя по всем другим признакам выходило, что он с бодуна.
Она села в свою «Ярис Версо», завела двигатель и поехала в сторону работы. Время — пятнадцать минут десятого. Тамара терпеть не могла опаздывать на работу, но иногда приходилось. В частности, второй раз подряд.