— Большинство Воинов, не наши Воины, но большинство Воинов уважают только силу. Их привлекает красота, а у тебя ее с избытком, — говорит Булочка. — Мы собираемся доить их, потому что оно того стоит. Мы должны использовать любое оружие, которое у нас есть и которое сможем достать. У меня есть кое-что, что мы можем использовать, но я серьезно говорила о том, что сейчас ты должна поспать. До Квебека еще несколько часов. Мы должны приземлиться и высадить Рассела и Брауни с самолета. Рассел не может отправится с нами в Святой Лаврентий. Доминионы не знают о Расселе, — говорит Булочка.
— Договорились, — с облегчением говорю я, радуясь, что у них есть план как уберечь Рассела.
— Брауни возьмет другой частный самолет и отвезет Рассела на остров Зи. Он увидит свою семью, они позаботятся о нем, а нам не придется беспокоится о его безопасности, — говорит она.
Я знаю, что Булочка и Брауни обещали мне позаботится Расселе, если я не вернусь. Я чуть не начинаю снова плакать, потому что я так благодарна ей за это, но я не могу себе этого позволить. Когда все закончится, я могу плакать сколько захочу… или больше никогда ничего не наладится.
Булочка продолжает.
— Когда мы доберемся до Канады, у нас будут небольшие проблемы, потому что не сообщили план полета туда, поэтому нам придется лететь ниже радара, пока не доберемся до цели. Когда мы добираемся, нам придется кое-что сделать. Я оставлю все это на Брауни, потому что у нее очень хорошо получается ладить с людьми. Мой мозг вскипает, когда я думаю о том, как отреагируют Власти на незнакомый самолет «подростков», но еще больше я волнуюсь о Канадской конной полиции.
— Брауни может справится с любым, — устало соглашаюсь я.
— Эви, иди отдохни. Ты устала. Я разбужу тебя, когда мы будем недалеко от Квебека, — говорит Булочка, пытаясь скрыть свое беспокойство.
Я киваю Булочке и отправляюсь в спальню. Ползу к Расселу на кровать.
Когда мы приземляемся, я просыпаюсь, крепко обнимая Рассела. Я идеально подхожу его объятиям, словно они были созданы специально для меня. Я не могу этого отрицать. Видя страдание в его глазах, меня захлестывает боль, потому что это прощание — и никто из нас не знает, встретимся ли мы снова. Я пересекла с Расселом те черты, которые не должна была пересекать. Я должна была лучше защищать его. Я должна была быть ему лучшим другом. Должна была дать ему то, что ему нужно. За любовь ко мне, он заплатил высокую цену, но возможно, когда ему не нужно будет быть на моей стороне, он освободится от меня.
— Рассел…, - начинаю я.