— Мне нравится, как ты сказал: «Ты была там», — говорит Эви.
— Тогда я тоже был Рыжиком… как и ты. Это воспоминания, а не просто истории, — несколько расстроенно отвечаю я, потому что она все еще не верит, что мы на самом деле там были.
— Ты прав, прости… просто то, что ты рассказываешь о том, что мы были в Шотландии, на мгновение это показалось таким реалистичным, — отвечает она. — Ты знаешь Гэльский?
— Думаю да — так как Гэльский — это язык двенадцатого века. Сейчас по крайней мере — где я был…. Ты и твой клан была в Кэмпбелл, прямо в сердце Хайленда. Я жил чуть ниже в Дункане, был третьем сыном из богатой семьи, меня отправили на встречу с людьми от лица моей матери, для воспитания… Они тоже были из Кэмпэбеллы. Ты понимаешь, к чему мы идем? — спрашиваю я, видя, как она начинает улыбаться.
— Что ты имеешь ввиду под воспитанием? — спрашивает Эви.
— О, это когда я шел в другой клан и тренировался как скваер, учился воевать, чтобы в конечном счете стать рыцарем, — объясняю я.
— Ты был рыцарем? — лучезарно улыбаясь, снова спрашивает она. — Как… в сияющих доспехах.
— Нет, у нас была другая броня, не такая блестящая и не с таким количеством металла, — развлекаясь, отвечаю я. — Мы были больше похожи на военнослужащих.
Эви качает головой, пытаясь осмыслить все, что я ей сказал.
— Как мы встретились? — спрашивает она.
— Ну, вроде я научился этому — посмотрим…. Я был отправлен в горы Кэмпбелл, когда мне было шестнадцать, и поверь, я не был от этого в восторге, потому что дома у меня была девушка, и я думал, что любил ее. Она была очень хорошенькой, но не сравнима с тобой. Она выглядела — как я сейчас, только ее волосы более насыщенного огненного цвета, глаза были голубыми, нежели серыми, и у нее было много веснушек, и она не слушала меня, когда я говорил ей, что она должна носить монашеские одежды, потому что она была языческим ребенком. Но она не похожа на тебя. Когда я встретил ее, ей было двенадцать, — объясняю я.
— Рассел! О чем ты думал, когда начал встречаться с двенадцатилетней?! — потрясенно спрашивает Эви.
— Я не бегал за ней! Вы все сами бегали за мной! Я не мог избавиться от нее. Вы все всегда сами ходили за мной и пытались как-то привлечь мое внимание. Меня это просто сводило с ума, — игриво улыбаясь, говорю я, поминая ее в двенадцать лет.
— О, ну… это более понятно… — с облегчением подмечает Эви, а затем, спрашивает: — Что за монашеский наряд?
— Это кусок ткани, который накидывается на твою голову, прикрывая волосы, и закрепляется металлическим обручам, который называется венок, — поясняю я, наблюдая за тем, как она пытается понять незнакомый головной убор.