— Или ты думаешь мне жалко продуктов, что ты решила стащить? Забирай. Дверь в другой стороне, а окно закрой. На улице осень, а не лето. — Альхор включил свет, и поставил чайник.
— Я пойду?
— Иди. Или давай чаю попьем. А потом пойдешь. Там погода сырая. Когда еще удастся горячего попить? Костер просто так не развести. Да и ненужное внимание привлечет. Так ведь?
— Так.
— Чего ты боишься? Днем смелее была. Дерзила даже, а сейчас дрожишь, как мышонок? Я не ем маленьких девочек. У меня зеленоглазка есть. Даня, Даня, а на самом деле ты Диана?
— Дана. А давно поняли?
— Сразу. — Альхор налил чай в кружки. — тогда же, как понял, что Вася — это Василиса. Так проще избегать ненужного внимания, которое будет к уличной девчонке. Я прав?
— Да. Сами все знаете.
— Зачем тогда туда возвращаться? Сейчас зима наступит. Холодно будет. А тут тепло. И продукты есть.
— Заманчиво слишком. На ловушку похоже.
— Похоже. Но это не ловушка. Мне нет смысла тебе делать какие-то гадости. Я такими вещами не занимаюсь.
— Тогда зачем уговариваете остаться?
— Я не уговариваю, а предлагаю. — поправил ее Альхор. — Потому что дети не должны жить на улице. Вот вырастишь и делай что хочешь. К тому времени у тебя будет хотя бы гипотетическая возможность дать отпор. А так, тебе только прятаться и бояться остается. Разве это правильно? У детей должен быть дом, кровать и тарелка с едой. Не должно быть, чтоб дети думали где будут спать и что есть. Это неправильно.
— Прям такой добрый дяденька. — Дана не поверила ни одному его слову. Она отвернулась, делая вид, что изучает кухонный шкаф.
— Ты меня раскусила. Меня интересуют твои таланты. Это ты же поставила жучок в министерстве?
— И не только там. У вас защита никакая. Взламывается за пятнадцать минут.
— Ты мне ее улучшишь.
— Мне больше делать нечего?
— За деньги. Я предлагаю тебе работать на меня. Все честно. Предлагаю тебе задания, ты решаешь браться за них или нет. Например, усилить защиту министерства — это пятнадцать тысяч мачей. — Альхор усмехнулся, заметив, как загорелись ее глаза. — Плюс мое покровительство. Прятаться больше не придется.
— И от опеки?
— Тяжело было в приюте?
— Там не сахар.
— Понятно, что не сахар. Сколько тебе лет?
— Одиннадцать.
— Я думал больше. — разглядывая девчонку в дурацкой вязанной шапочке, ответил Альхор.
— Почему?
— Потому что ты мне врешь. И я и ты оба это знаем. Тебе больше чем одиннадцать. Ты мелкая девчонка, вот и косишь под подростка.
— Одиннадцать. — упрямо ответила Дана.
— Больше. Тебе лет четырнадцать, если не шестнадцать. А ты заешь, что с пятнадцати лет можешь официально работать по два дня в неделю. С шестнадцати три — дня.