Они пили чай и смотрели новости, когда лишь быстрота реакции спасла Михаила от удара по голове чугунной сковородой. Бык же привычно увернулся от снаряда, что запустила в него его милая женушка.
— Мариша, гостей убьешь. — ставя сковороду на стол, сказал Альхор.
— Я его еще утром просила пробить засор в ванной! И что? Никакого результата! Меня как будто не слышат! — продолжила ругаться Мариша.
— Тут можно было поспорить. — возразил Альхор. Мариша говорила громко и грозно, как на плацу командир, что командует ротой.
— Все. Иду. Тебе нельзя злиться, дорогая. И нервничать. — быстро подхватывая ее на руки, пророкотал Бык.
— Верни меня на место! Мне еще мелкого кормить!
— Вот сейчас и покормим. — благодушно согласился Бык, уводя свою буйную жену из комнаты.
— Мне порой кажется, что я смерть найду в этом доме. — проворчал Михаил.
— Мариша хорошо знает кто из нас на что способен, вот и хулиганит. — усмехнулся Альхор. — Зато у них никогда не соскучишься.
— Да уж, насмотришься на такую «счастливую» семейную жизнь и начинаешь ценить холостяцкий уют. Я все таки предпочитаю уже более спокойные развлечения.
— Стареешь. — Альхор достал из кармана заколку в виде деревянного гребня и стал крутить ее между пальцами.
— Что естественно. Я в отличие от вас обычный человек. Вот встретимся с тобой лет через двадцать, тогда и поймешь меня.
— Хочешь уйти на пенсию? — Альхор посмотрел на него исподлобья.
— Чего я там делать буду? Рисковать больше не хочу. Мне стабильность теперь по душе. На днях предложили дельце по старой памяти, а мне и неинтересно.
— У тебя сейчас полная свобода творчества в рамках целой страны. Это сложно чем-то заменить. Если скучно — возьми учеников. Подучи смену, а более толковому все фишки свои раскрой.
— Можно над этим подумать. — Согласился Михаил. Они замолчали. Такие паузы часто присутствовали у них в разговорах и не напрягали ни Альхора ни Михаила. Тихо работал телевизор, в соседней комнате играли дети. — А ты как? Не надоело еще кататься? Слышал ты у соседей был?
— Жил в Зауралье полгода. Как видишь, вернулся. — Альхор задумчиво посмотрел на заколку. За столько лет рисунок на ней почти стерся, а дерево отполировалось, местами став тонким.
— Все не можешь ее забыть?
— Как видишь. — Альхор поморщился и перевел взгляд на телевизор.
— Может пора отпустить и жить дальше? Десять лет прошло.
— А я и живу. — они опять замолчали. Михаил думал, что Альхор не будет продолжать эту тему. Тот не любил обсуждать Яну. Одно время был период, когда казалось, что он забыл о ней, но в итоге заколка вновь замелькала в его длинных пальцах, а с ней вернулся и задумчивый взгляд.