Положение Сомова, над которым только что тяготело столь серьезное политическее подозрение, осложнялось еще и тем обстоятельством, что он был одним из первых у нас профессиональных литераторов и, лишившись службы в Российско-американской компании, должен был зарабатывать на жизнь исключительно литературным трудом. В условиях когда "Соревнователь" прекратил существование, "Звездочка" так и не взошла на литературный небосвод, "Благонамеренный" вконец захирел и доживал свои дни, сотрудничество Сомова с недавними друзьями казненных или сосланных декабристов - Гречем и Булгариным, завязавшееся еще в преддекабрьские времена, упрочилось,, более того, Сомов впервые со времени вступления своего на литературное поприще оказался в зависимом положении. В довершение всего писателю так и не были возвращены из Следственного комитета его бумаги, между которыми, по его свидетельству, было "несколько начатых и почти уже оконченных повестей" [Московское обозрение, 1877, N22, с.228]. Первое время Сомов занимается почти исключительно переводами и печатает их в "Северной пчеле". Тем более примечательно, что среди единичных оригинальных его выступлений 1826 г. - две рецензии на сочинения видного деятеля Союза Благоденствия, руководителя "ученой республики" Ф. Н. Глинки, признанного "прикосновенным" к делу декабристов и только что сосланного в Петрозаводск.
К концу 1826 г. у Сомова завязываются литературные отношения с Дельвигом - издателем альманаха "Северные цветы". Поначалу он дает в альманах повесть "Юродивый", а с 1827 г. становится помощником Дельвига по изданию "Северных цветов" и постоянным вкладчиком "прозаической" части альманаха. Ни одна его книжка не обходится отныне без повестей Сомова, а для "Цветов" на 1828, 1829, 1830-й и 1831-й гг. Сомов, продолжая основанную А. Бестужевым традицию, пишет годичные обозрения российской словесности.
Сотрудничество в "Северных цветах" способствовало сближению Сомова с пушкинским кругом литераторов. Со времени основания в 1830 г. "Литературной газеты" он окончательно порывает с Гречем и Булгариным, навлекая на себя их мстительные нападки. В позднейших своих "Записках" Греч постарался свести дело к особенностям характера Булгарина и бросить тень на мотивы, которыми руководствовался Сомов. Можно полагать, однако, что на деле все было не так просто. И определившаяся к началу 1830-х гг. одиозная репутация Булгарина и Греча, и притягательная перспектива освобождения от пут "коммерческой словесности", возможность работы в изданиях Дельвига, бок о бок с самим Пушкиным, достаточно объясняют выбор, сделанный Сомовым.