Ха, хорошо, если в два! Что-то мне подсказывало, этой бабище уже под полтинник.
– Да ты что, паразит, – зашипела его супружница взъярённой кошкой, – в старухи меня вздумал записывать?! Ну погоди, приедем домой – мы с тобой ещё поговорим…
Бедняга, как же он с ней живёт-то… Оставалось только посочувствовать товарищу, который по глупости где-то отхватил такой кусок счастья в центнер с лишним. Хотя в прежние годы, скорее всего, она была и стройнее, и обладала более покладистым характером, впрочем, в последнем я не был так уверен. Надеюсь, моя Ленка с годами не превратится в такую же плюющуюся желчью бочку сала.
– А на вас, гражданин, – это уже мне, – если будете себя по-хамски вести, я быстро найду управу. Сообщу проводнику, вас на первой же станции в милицию сдадут.
Нет, я, конечно, всё понимаю, но края-то надо видеть! Или пусть себе побесится: мне кажется, что моё видимое равнодушие её ещё больше выводит из себя. Есть такой тип людей, их хлебом не корми – дай поскандалить, и желательно, чтобы в ответку летело. Гроссмейстеры школы злословия. Они чувствуют себя в таких ситуациях как рыба в воде, кстати, лет через двадцать их будут записывать в энергетические вампиры.
– Галочка, ну право же, – простонал супруг, – не стоит портить нервную систему по пустякам. Я читал в журнале «Знание – сила», что нервные клетки не восстанавливаются.
Галя, значит, ну-ну. Я на своей верхней полке молча отвернулся к стене в надежде, что под мерный стук колёс мне всё же удастся задремать. Ага, размечтался… Вскоре зашуршала бумага и до меня донёсся запах жареной курицы, затем послышался звук разбиваемой о поверхность столика скорлупы варёных яиц, загремела посуда, всё это было сдобрено хрустом огурцов и чавкающими помидорами… В хруст и чавканье время от времени вклинивались междометия в мой адрес, причём поздний отпрыск, которого мамаша кликала Рудиком, тоже периодически подвякивал родительнице.
– Голубушка, ну полно уже муссировать эту тему, – вполголоса взмолился Арнольд. – Человек, вероятно, ещё не спит и всё слышит.
– Да пусть слушает, пусть знает, что мы о нём думаем. Да, Рудик?
– Угу, – промычал с набитым ртом карапуз.
– Мне вообще его лицо показалось знакомым, – продолжал сопеть в мою защиту папа Рудика. – Такое чувство, что я где-то его видел…
– Ага, на стенде «Их разыскивает милиция». Ешь давай, хватит тут в адвоката играть, на работе, что ли, не наигрался?!
– Галочка, я уже наелся, честное слово, может, на боковую? Поезд будет в Ленинграде в восемь утра, мы не выспимся.
– На том свете отоспимся, – уверенно заявила Галочка и хохотнула своей плоской шутке.