Он забился в мешке, закрутился на месте. Подожди, так все испортишь!
Комар заставил себя остановиться и подумать. Вращение медленно остановилось.
Голоса.
Комар замер. Медленно повернул голову, прислушался. Слух у него с детства был удивительный, друзья завидовали. Это где-то там, справа. Значит, рядом люди.
– …Исаакий.
Рокот. Чей-то мужской голос, низкий и повелительный. И при этом поразительно мягкий, словно обращался этот «кто-то» к ребенку:
– Ты пойдешь туда.
В ответ – Комар покрылся мурашками, стиснул зубы, чтобы не выдать себя – в ответ тонко заговорил плаксивый голос. Словно ребенок, отвечающий строгому взрослому:
– Леди пойдет. Честно-честно.
– Хорошо. А теперь, пожалуйста, объясни мне, что произошло.
Кап, кап. Кап, кап. И опять детский голос:
– Я не котела.
– Чего же ты не хотела?
– Не котела есть зеёный. Но я котела кушать. Леди кушала.
Спина Комара покрылась слоем льда. В этом полудетском-полубезумном голосе ему почудилось что-то знакомое.
(поиглаем?)
– Что я тебе говорил? – продолжал мужской голос. – Каких человечков нельзя кушать?
– Не помню.
– Леди!
Хнык. Хнык.
– Подумай еще раз. Каких человечков нельзя кушать?
– Лазных.
– Правильно, разных. Но каких нельзя? Ну, же!
– Зе… зеёных.
– Умница девочка. Нельзя кушать зеленых человечков. Зелёных – нельзя. Что Леди сделала? Леди кушала зелёных. А это значит, что Леди плохо себя вела. Не слушалась.
Мужской бархатный голос. Низкий, очень спокойный. И такой… заботливый.
Комар представил, кто может заботиться об этой твари, и ему поплохело.
Кап. Кап. Тыыых. Дуу. И опять кто-то дышит в темноте.
– Леди плохая, – детский голос.
– Нет-нет. Леди – хорошая девочка. Леди умница. Леди просто больше не будет кушать зелёных человечков. Договорились?
– Папа любит? – в детском голосе прорезалась надежда. Комару вдруг стало душно, тошнота подкатила к горлу, уперлась в кадык.
– Папа любит Леди. Папа очень любит Леди. А теперь… иди покушай.
Поку… что?! Комар сглотнул. Правильно он услышал? Покушай?!
Больше всего пугало даже не слово «покушай». Больше всего пугала нежность низкого голоса к жуткой твари по имени Леди. К твари, что убивала и ела защитников Владимирской. И, похоже, хранила их в заброшенном служебном помещении, как живые консервы.
Или остальные вокруг мертвы, и только ему повезло? Везение, на фиг!
Усилием воли Комар выбросил эту мысль из головы.
Так, надо успокоиться. Прийти в себя. И действовать.
Для начала вылезти из мешка. Комар уперся ладонями в прозрачную стену перед собой. Поднатужился до звона в ушах. Пленка тянулась, но не рвалась. Комар сложил пальцы острием, нажал. Еще, еще! Наконец, пленка не выдержала. С треском лопнула. Комар вывалился из мешка лицом вперед, плашмя, едва успев выставить перед собой руку, чтобы не врезаться носом.