Борясь с угасающим зрением, он видел привычные для этого горестного момента образы: зловеще ухмыляющееся лицо матери перед тем, как дать волю слезам; кровь в раковине; обнажённое бедро своей первой девушки и иллюзорный и почти таинственный бугорок, в который оно переходило.
Воспоминания накрыли его волной, и он тонул в их водовороте. Внутри всё сжалось в комок, словно он только что сошёл с американских горок, и ему казалось, что его вот-вот стошнит. Он задержал дыхание, пытаясь справиться с приступом. Он понимал, что от частого моргания ничего не изменится, но продолжал моргать. Так ему казалось, что он хотя бы пытается всё остановить, что он контролирует ситуацию.
Несмотря на кадры воспоминаний, мелькающие перед мысленным взором, он продолжал видеть приближающегося Уэйна Невинса. На долю секунды перекошенная фигура, темная улица, свет от фонарей и нечёткое зрение превратили Уэйна в фигуру с постера «Изгоняющего дьявола».
Это странное и неожиданное сравнение прекратило поток воспоминаний. Они больше не накрывали его волной, а растаяли за мгновение. Они исчезли, и зрение сразу вернулось.
Сердце стучало о рёбра. Во рту пересохло. Он даже забыл, зачем сюда пришёл.
Он оглядел улицу. Машин не было — их никогда здесь не было после девяти часов вечера. Этот городок не отличался от остальных забытых Богом мест, затерянных в лесах Вирджинии. После восьми часов жизнь замирала, а те, кто выходил из дома в такое время — в основном подростки, ищущие способы провести время и потратить деньги, — отправлялись в соседние городки, которые могли предложить больше в плане развлечений и рисковых приключений.
Опасливо, но уверенно он двинулся вперёд.
Уэйн Невинс замедлил шаг. Видимо, он почувствовал его присутствие… А может, даже учуял исходящие от него страх и волнение.
Не видя смысла в продолжении игры, он вышел из-под тени здания и подошёл к Уэйну. Теперь их разделяла только дорога, и они стояли на противоположных её сторонах.
«Мистер Невинс, — сказал он, — как поживаете?»
Уэйн остановился, а потом улыбнулся. «Не ожидал увидеть вас здесь в такой час», — сказал он, а потом безрадостно рассмеялся над собственной шуткой.
«Я собирался на пробежку, — соврал он. История с пробежкой могла объяснить исходящие от него запахи, вызванные паникой, которая охватила его пару минут назад, — но через десять минут передумал. Знаете, из меня плохой бегун».
«Из меня тоже», — снова рассмеявшись над собственной шуткой, ответил Уэйн.
«От меня не убежишь», — подумал он.
«Раз я всё равно гуляю, — сказал он, — хотите, я провожу вас домой?»