А в горах великолепная нетронутая тайга. Но по пихтам и елям ползут лианы. Хорошо если не ядовитого сумаха, от него опухают люди.
И мошка здесь особая, это даже не мошка, а какая-то муха-белоножка. Она кусает так, что распухает всё, что обнажено, и деревенеет, как при анестезии.
А на побережье брошенные рыбозаводы, разваливающиеся (еще японские?) дома. По внешнему виду (см. Корсаков или Южно-Сахалинск) действительно японские. К этому климату и пейзажу трудно привыкнуть даже сибирякам, которым обычно всё нипочем.
На Итурупе, однако, мы не задерживались. Главная наша цель: Кунашир и вулкан Тяти-яма, в просторечье Тятя. Айны называли «отец-гора».
24/VIII – 60 г.
Ночь на Кунашире. Арендовали в Южно-Курильске телегу с возничим Сашкой, сложили в телегу наши пожитки и едем по берегу океана.
Ночь лунная. Белые, громадные, светящиеся гребни, волны разбиваются о скалы, шипят. Скалы пошли, острые, торчат как пальцы.
Слезаем с телеги, идем по песку. Ноги вязнут в песке. Слева черные сопки в ельнике, справа Тихий океан.
Впереди река. Она перерезает путь, вливается в прибой.
Скалы позади, и опять мы в телеге, мы переплываем реку. Вода по самый борт.
– Едрена лось! – кричит Сашка. – Тварь ухастая! – и хлещет, хлещет кнутом. Лошадь хрипит, надрываясь, рвется вперед, задыхается.
Переплыли. И начинается прилив, телега опять вязнет. Сворачиваем глубже, к океану.
И прямо по волнам скачет лошадь, сверху, сбоку брызжет со всех сторон лошадиный пот в лицо, гремит, грохочет галька под копытами, и мы подскакиваем, подскакиваем, ох, как громко хрипит лошадь…
Домики какие-то впереди под луной, один длинный, как казарма, и плац, турник в стороне… Погранзастава.
Сашка останавливает лошадь.
Но тут нет никого. Черные окна, провалы без стекол.
– Это «Чайка» № 17, да, № 17, – говорит Сашка. – Значит, заставу перевели. Будем ночевать здесь.
Внутри пусто, ни коек, ничего. Укладываемся на полу, на брезенте, я не снял ватника, только сапоги. Ноги засунул в опорожненный на ночь вещевой мешок. Рядом та же борода Алексея Ивановича.
А утром! Совсем близко серный ключ. Красивый японский домик – для приема ванн. Как приятно купаться в горячих ваннах… Никогда не думал, что попаду здесь в такую баню.
– Смотрите, – говорит Алексей Иванович, – вон туда.
И я вижу слева, вдалеке, над гигантским разнотравьем белый небольшой дворец.
Слышен звук мотора. Сквозь громадные лопухи к нам приближается бронетранспортер. Пограничники.
Знакомимся. Мы с Алексеем Ивановичем садимся в бронетранспортер. Сашка с телегой едет сзади.