Половину фаланги по требованию осторожной Алият отвели подальше в пустыню — на тот случай, если вдруг покладистый судья прикажет тем не менее отряду стражников обойти под прикрытием пальм разбойничий караван с тыла и ударить против солнца, не давая возможности пустить в ход боевые щиты. Предосторожность, как и следовало ожидать, оказалась излишней.
Дело только ещё шло к полудню, а увеличившийся до трёх кораблей караван был уже готов к дальнейшему походу.
— Досточтимый Ар-Маура, — предупредительно, склоняясь к уху главаря разбойников, умильно сообщил секретарь, — просит принять в дар девять кувшинов того вина, что в прошлый раз пришлось по вкусу почтеннейшему Шарлаху…
Ар-Шарлахи сел прямо и оторопело уставился на юношу, потом на двух слуг с корзиной, из которой высовывались глиняные узкогорлые оплетённые кувшины.
— Да верблюд меня затопчи!.. — поражённо вымолвил он. — Как же я сам-то об этом забыл?..
— Действительно странно, — не преминула холодно добавить находящаяся тут же Алият.
— Передай Ар-Мауре, что я тронут его любезностью… — заметно оживившийся Ар-Шарлахи оглянулся, ища глазами помощника. — Рийбра! Распорядись, чтобы доставили в мою каюту… А лучше сам отнеси.
— Ты разрешишь мне задать ему один вопрос? — спросила Алият, пристально глядя на молоденького голорылого секретаря.
— Спрашивай, — насторожившись, сказал Ар-Шарлахи.
— Тот пленник, — понизив голос, обратилась она к юноше. — Ну, которого выпустили из ямы перед нами… Помнишь?
Секретарь побледнел и кивнул.
— Что с ним стало? — ещё тише продолжала Алият. — Его поймали?
— Нет, — облившись потом, шепнул секретарь. — Как сквозь песок просочился… Ни в порту не нашли, нигде…
* * *
К полудню разбойничья флотилия, к величайшему облегчению жителей, покинула тень Ар-Мауры и взяла курс на Турклу.
— Ну всё! — радостно известил Ар-Шарлахи, валясь боком на низкое ложе и любовно оглядывая пошатывающиеся на полу оплетённые глиняные сосуды. — И попробуй только сказать, что я не заслужил хорошего глотка вина… О! — воскликнул он в полном восторге, потрогав влажную фуфаечку ближайшего кувшина. — Ещё и охлаждённое!..
— Может, подождёшь до Турклы? — с недовольным видом сказала Алият.
— Никогда! — вскричал Ар-Шарлахи, доставая чашку. — До Турклы я просто не доживу… Э! — сказал он вдруг и озабоченно пересчитал сосуды. — А почему только восемь? Он же сказал: девять… Где ещё один?
Алият оглядела каюту и пожала плечами. Ар-Шарлахи озирался гораздо дольше. Потом замер, осенённый.
— Рийбра! — изумлённо и угрожающе выговорил он. — Ну точно он! Больше некому…