– А ведь он по-своему заботился, – отметил Котелок.
– Угу, заботился о том, чтобы сокурсники над ним не подшучивали, – буркнула я. – Да только Самаил дурак, если решил, что я так вот просто возьму и друга брошу.
Из уголка донесся тихий благодарный шелест. Я обернулась к метелке и ободряюще улыбнулась. А потом почувствовала, как к горлу подкатил комок, и хлюпнула носом.
На одной из веточек метелки распустился небольшой белый цветок, по лепестку которого, как слеза, скатилась маленькая росинка.
Не удержалась и погладила свою метелку, в очередной раз пообещав, что мы ее обязательно вылечим и вместе полетим. После чего собрала сопли в кулак и вернулась к рабочему столу. Надо было переписать рецепт и как-то спрятать улики своего вандализма.
Но если с первым не возникло никаких проблем, то куда девать листочки с картинками кругов я не знала. Просто положить в тумбочку? А если кто из подруг случайно заглянет?
Сжав страницы в руке, я задумчиво огляделась.
– Сожги их, и дело с концом, – предложил Котя.
А у меня от шока глаза округлились. Как можно уничтожить раритетные записи? Да других таких во всем мире нет! Факт, что я их выдрала из старой книги, не так ужасен по сравнению с полным уничтожением.
– Просто спрячу, – пробурчала я и, придвинув стул к шкафу, потянулась к самой верхней полке.
Там, у дальней стенки, за стопкой вещей и припрятала листы. Вот теперь все точно в порядке. Можно со спокойной совестью ложиться спать.
– Кукареку!
Громкий вопль с улицы разбудил меня за полчаса до общего сигнала в общежитии о подъеме. И, спрашивается, с какого демона?
– Кукареку-у!
Зевнув, я подошла к окну и выглянула во двор. Там обнаружился длинный худощавый парень в форме боевых магов, который расхаживал взад-вперед, со всем возможным старанием изображая петуха. Потом остановился и, задрав голову, проорал:
– Кукареку, мать вашу! Кукаре-еку!
В ответ из некоторых окон раздалось сдавленное хихиканье.
– Что там? – полюбопытствовал Котелок. – Очередной спорщик?
– Ага, – я кивнула. – Я его знаю, это Карим, сокурсник Самаила, заядлый спорщик. Удивительно, как его до сих пор не отчислили. Везучий, видимо, сильно.
Хихиканье вокруг тем временем переросло в откровенный хохот. Послышались и первые комментарии:
– Давай громче!
– Фальшивишь!
– Да какой из тебя петух? Душу вкладывай! Душу!
– Кукареку-у ур-роды! Чтоб вас всех демоны заку-укареку-у-у! – с бессильной ненавистью провыл Карим и в очередной раз крепко выругался.
– И ведь он не в первый раз проигрывает. Зачем, спрашивается, спорит тогда? Неужели ему нравится вот так вот унижаться? – задумчиво пробормотала я, отходя от окна.