. В дни великих и храмовых праздников поездная бригада в полном составе могла отправиться на молитву в часовню, которые имелись на каждой крупной станции.
Некоторые происшествия были особенно впечатляющими. По словам одного из пассажиров, путешествовавших по Транссибу на заре его существования, Ричарда Джефферсона, самый первый паровоз, который должен был осуществлять движение по Среднесибирской железной дороге на участке Мариинск — Ачинск, упал в реку, когда под ним обрушились пути, что неизбежно повлекло за собой многомесячный ремонт ветки. Для Джефферсона, который путешествовал по линии зимой 1896-1897 годов, сразу по завершении строительства Западного участка, поездка была богата на приключения. Джефферсон надеялся разбогатеть на золотых приисках в Центральной Сибири и проехал весь готовый отрезок пути. Кульминацией путешествия стал момент, когда он добрался до реки Чулым, сравнительно небольшой по сибирским меркам, но все же достаточно широкой (если верить Джефферсону, «как две Темзы в районе Лондонского моста»>{88}. Мост до Ачинска еще не был построен, но стремление поскорее открыть дорогу было так велико, что через реку навели временную переправу: «В четверти мили от реки рельсы отделялись от основной линии и шли вниз по склону и далее по льду до противоположного берега, где располагался Ачинск». Джефферсон почувствовал некоторое облегчение, когда поезд остановился и «вошел проводник и попросил нас выйти и идти пешком до другого берега, добродушно заметив, что если поезд провалится [под лед], то утонут только он, другие проводники и машинисты». Джефферсон сомневался в том, что лед достаточно крепок, чтобы выдержать вес паровоза и 15 тяжелых вагонов, и потому с радостью отправился через «унылую ледяную пустыню», откуда «через реку был виден отблеск солнца на медном куполе одной из церквей Ачинска и собиравшиеся позади него сумерки. Справа выделялся незаконченный мост, похожий на паутину, а кругом, насколько хватало глаз, был один только снег». От этого рассказа так и веет холодом.
Следуя за толпой пассажиров, закутанных в меха, что делало их похожими на «гигантские тюки шерсти», Джефферсон наблюдал за тем, как поезд шел по льду. Паровоз, пыхтя и свистя, медленно спускался по склону к реке, где путевые рабочие закрепляли рельсы на льду, попросту поливая их водой, которую они брали тут же из полыньи и которая мгновенно замерзала, намертво сковывая железо и лед. Когда первый вагон с лязгом съехал на лед, раздался треск, но лед выдержал, и через пять минут, провожаемый невозмутимыми взглядами пассажиров, поезд уже въезжал в Ачинск.