* * *
Проснулись мы ближе к рассвету. Команда по распорядку занималась делами на всех трёх трофеях. Дед сидел у борта с удочкой, рыбу ловил, снасти мы на борту баркаса при инвентаризации боцманского имущества обнаружили. Червей он на берегу накопал и сейчас млел от рыбалки после хорошего завтрака.
Не успели стрелки часов добежать до девяти утра, как пришёл сигнал от Ефремова, который сменил капитана. Штурман вернулся к ремонту радиостанции, Лёха со своим стрелком занимались катером, изучали его, голова стрелка торчала из люка кормовой орудийной башни. Судя по тому, как тот яростно тёр макушку, снова приложился о броню башни катера. Все занимались делами. Так что, подняв тревогу, моя команда тут же встала к пулемётам, держа на прицеле степь, а я побежал к посту. К сожалению, видимость была небольшой. Летуны, побегав, тоже встали к пулемётам. Я же, подхватив винтовку, с Олежкой побежал к посту.
Поднявшись к сержанту, я невольно присвистнул, увидев, что наблюдателя взбудоражило. Достав из чехла оптику, я стал рассматривать колонну военнопленных, которых гнали два десятка немцев по той дороге, где мы видели мотоциклистов.
— Не наши, — рассматривая конвойных, пробормотал я.
Смысл в моих словах был. Зиновьеву, заму капитана Караулова, я велел, если они освободят пленных, переодеться в конвойных и гнать их в нашу сторону. В этом случае можно спокойно идти днём, нагло, они не привлекут внимания. Один из разведчиков отлично знал немецкий, оденет форму унтера, если что, отбрешется. Так что мы ждали такую колонну под охраной наших бойцов.
— Да, я тоже всех осмотрел, — согласился Ефремов, — немцы это.
— Не туда смотришь. Видишь, чуть в голове колонны идут моряки?
— Танкистов в чёрных робах вижу, вот и ребристые шлемофоны у двоих видно, — присмотревшись в бинокль, пробормотал тот.
— У танкистов обычно синие комбинезоны, чёрные — у техсостава. Там я вижу троих танкистов, один без шлемофона, одного техника и шестерых моряков. Остальные в обычной красноармейской форме, отсюда — как зелёная масса.
— Точно, вот у двоих бескозырки. Моряки.
— Странно, их тут меньше сотни в колонне, а немцев полтора десятка. Обычно на такое количество меньше бывает. Один конвойный на десять пленных или даже на двадцать.
— Может, буйные, вот и усилили охрану? В колонне вон у скольких светлеют повязки. Не просто так сдались.
— Да? — задумался я, продолжая рассматривать пленных. — Вполне может быть и так. И командиров в колонне нет, рядовой состав.
— У нас нет рядовых, — буркнул сержант.
— Нет, так будут. Принимается решение о вводе погон и обращений «советский офицер» и «советский солдат», «так точно» и «никак нет». Так что недолго до рядовых осталось, осень, край — зима.