Среди освобождённых пленных нашлось трое водителей, и они, осмотрев машины, устроились в кабинах грузовиков, это теперь их техника, за которую они отвечали.
Девушки-медики осмотрели раненых танкистов и моряков и сообщили, что у троих воспаления, нужно раны чистить. Более того, у одного пулевое ранение, а выходного отверстия нет. Нужна настоящая операция, требовалось извлечь пулю. Рана гноилась. На борту баркаса имелось помещение санчасти, но там, скорее, палец перевязать, шину на перелом наложить, гипс, в конце концов, а для операций не годится, хотя медикаменты имелись и вроде даже какие-то инструменты. Мы, когда с дедом проводили инвентаризацию, то всё осмотрели и записали, но не всё нам там понятно было. Потом заперли помещение, за него дед отвечал, пока на борту для него не было ответственного работника. Да у нас половина помещений закрыта, и пассажирам туда доступа не было, только команде. Такие внутренние правила с инструкциями, написанные мной. Команда уже с ними ознакомилась, Юра проследил, чтобы от зубов всё отскакивало.
Забрав три десятка бывших пленных, всех раненых, а также наших медиков, которых очень уставший и невыспавшийся Ефремов уже опросил, я направился обратно к стоянке. Опрос теперь вёлся в кузове одного из грузовиков, туда принесли стол, три стула и бумагу с письменными принадлежностями. Керосиновая лампа не демаскировала отсветами лагерь, за этим строго следили. Все, кого я забрал, — это те, кто не будет участвовать в боевых операциях на суше, станут основой команд и расчётов нашей флотилии. Пока они устраивались на берегу, но девушек, подсвечивая фонариком с синим фильтром, я провёл на борт буксира, опознавшись с вахтенным. Старшина-кок их уже ждал, приготовил им поздний ужин. Но вначале девушки пошли в душ, даже мой пришлось временно сдать в аренду, и устроили постирушки. Им из запасов судна выдали временную замену, пока их влажная выжатая форма подсохнет.
После ужина в кают-компании медики, сдвинув столы, устроили операционную и перевязочную. И до полуночи успели оказать помощь всем раненым, включая того самого тяжёлого, старшего сержанта артиллериста. Операцию провели нормально, — Зимина, несмотря на то что выпустилась лишь в прошлом году, уже имела немалый опыт операций. Я только помогал с переводом медикаментов, там на немецком обозначения были.
С утра, сразу после завтрака, я принялся за дела. Караулов был мне помощником, хотя и выглядел немного помятым. Он был несколько смурной — прошёл контрольный срок возвращения его парней, и капитан тревожился. Однако в работу включился со всей энергией. Многих пленных удивило, что имевшиеся в наличии командиры действительно тянутся передо мной и во всём слушаются, обращаясь как к командиру. Но им быстро разъяснили: приказ с Большой земли.