…Несколько минут спустя я уже кружила по старому городу в поисках давешнего кафе. Не знаю, что там происходило на площади – наваждение, сон, бред и галлюцинации, очень похоже на то, но неважно. Кафе-то было самое настоящее. Салат с гренками и мясо никак не могли мне присниться, тяжесть в животе поутру веское тому доказательство. Ну и где оно?!
– Так, тут я вчера точно шла, – бормотала я, – этот балкон даже сфотографировала, а в этот бар заглянула, но там никого не было… Точно в этот? Ну да, все правильно, «Le Griffon», такое название ни с чем не перепутаешь. А потом я шла прямо, пока не попала на площадь. Совершенно верно, вот она, площадь. Кафе должно быть где-то здесь.
– Должно быть где-то здесь, – упрямо повторила я после того, как шесть раз обошла площадь по периметру, сунув нос во все открытые двери и тщательно изучив закрытые.
Потом я села на ступеньку чужого крыльца и расплакалась, впервые за… а даже и не знаю, за сколько лет. Во всяком случае, в школе я уже точно не ревела, ни разу за все годы, а позже – тем более, хотя поводы, конечно, были, причем гораздо более веские, чем пропажа какого-то дурацкого кафе в городе, где я сдуру вышла из автобуса и почему-то решила задержаться.
– Ну и чего ты ревешь? – строго спросил меня знакомый голос.
Я огляделась по сторонам, и совершенно напрасно, потому что этот красавчик, мсье Мендозо, сидел прямо передо мной, на корточках.
– Кафе здесь ищешь? – сочувственно спросил он. – Это ты напрасно. Мое кафе два раза подряд на одном и том же месте не появляется. И открываю я его ближе к вечеру…
– Удивительно, что при таком подходе к делу ты до сих пор не разорился, – вздохнула я, обнаружив, что у меня нет сил ни радоваться его внезапному появлению, ни удивляться словам, ни даже как следует рассердиться – да вот хотя бы на себя.
– У меня другой бизнес, – серьезно объяснил мсье Мендозо. – Кафе – это, как говорится, хобби.
– А где оно будет сегодня? – Спросила я.
– Понятия не имею. Это всегда выясняется в самый последний момент.
Мы немного помолчали. Я думала, что надо бы все-таки рассердиться, встать и уйти, но из этого ничего не вышло.
– Когда я предлагал тебе переехать в любой из пустых домов, я не шутил, – внезапно сказал мсье Мендозо. – И насчет колокольчиков в окне тоже не шутил, тебе непременно придется их повесить, – поспешно добавил он, словно все остальные условия договора мы уже обсудили.
Я с досадой пожала плечами.
– И что я тут буду делать, как по-твоему?
– Жить, – ответил он. – Гулять по городу, ужинать в моем кафе, ходить на представления, когда пожелаешь – я хочу сказать, что это не обязанность, а просто возможность. Если захочешь потанцевать, можем попробовать, хотя я не уверен, что получится. По-моему, это умение при разделе целиком досталось сестренке…