Старик Черепанов, отстранив со своего пути пребывавшую в застылой созерцательности коридорную, перешагнул гостиничный порог.
- Здравствуйте, Николай Андреевич, - на старинный манер приподняв над головой брезентовый картуз, сказал он. - Рад вас приветствовать в родном городе. Всё ж таки нет-нет, а родные камушки покличат? Только вот в гостинице-то этой скука жить. И верно, пахнет щами, окна слепые. - Старик неодобрительно покосился на коридорную, теперь с глубочайшим интересом внимавшую его словам. - Ты бы, Софья, чем подслушивать, стёкла бы хоть протёрла. Ох уж эта ваша порода Савинская! Всё бы вам высматривать, всё бы вам вынюхивать!
- А Дмитрию Ивановичу всё бы язвить да язвить! - смело отпарировала коридорная. - Знаем…
- Марш отсюда! - Старик всерьёз сердито наставил на девицу свои колючие глаза. - Экая пустельга!
Он повернулся к ней спиной и, потихонечку пригасив в глазах вспыхнувшую злость, как умел радушно, улыбнулся Николаю Андреевичу.
- Так зачем, стало быть, к нам? В отпуск просто так или по делу?
Николай Андреевич в замешательстве только руками развёл. Голос жены всё ещё жил, звучал в ушах, и вот словно сошлись, объединились её вопрос «Зачем приехал?» и слова этого старика «Зачем, стало быть, к нам?» И снова у самого себя спросилось: «А зачем, зачем?»
Избегая пристально рассматривающих его глаз старика, Николай Андреевич протянул ему руку:
- Рад вас видеть, Дмитрий Иванович. Гляжу, ничуть не постарели.
- Будто бы? - усмехнулся старик. Он задержал в своей руке руку Николая Андреевича и заставил того поглядеть себе в глаза.
- Нет, не постарели.
- И встрече со мной рад? Ведь мы же вроде поссорились…
- Когда это было! Я уж и забыл даже, из-за чего и поссорились.
- Будто бы? - снова усмехнулся старик. - Ну, беседуйте отец с дочерью, а я пойду солнце ловить.
Старик отпустил руку Николая Андреевича, быстро повернулся и зашагал к дверям, по пути чуть приметно кивнув дружески Тане.
- Где это ты с ним встретилась? - спросил отец, когда Черепанов уже вышел на лестницу. - Не боишься его? Он ведь с причудами старик.
- Нет, его я не боюсь, - сказала Таня. - Я сюда идти боялась. Вот он меня и проводил. А не идти тоже было нельзя. - Таня заглянула отцу в лицо. - Папа, ты что такой невесёлый? Это из-за телефона, да? А с кем ты в него разговаривал? - Она вдруг рассмеялась. - Неужели в него ещё можно разговаривать? И слышно?
- Слышно, - кивнул отец. Он обнял дочь за плечи и предложил: - Пойдём-ка ко мне в номер. Там, кажется, поуютнее.
- Пойдём.
Обнявшись, они двинулись в путь по длинному, тёмному и грязному коридору, и Таня всё поглядывала, закидывая голову, на отца и всякий раз, взглянув на него, ободряюще ему улыбалась.