И тут я увидел, как в его глазах мелькнул страх, пожирающий безумие и усиливающий его, переросший в животный ужас. Рэган, видимо осознав свое проигрышное положение, решился на отчаянный шаг. Он закричал дико и протяжно, страшно выпучив глаза, и сделал стремительный выпад, стараясь проткнуть меня насквозь. Одним мощным ударом решить все проблемы раз и навсегда. Но это была ошибка — его самая последняя ошибка.
Нервы Рэгана были на пределе, и он уже не понимал, что делает и чем это ему может грозить. Я легко увернулся от его стального жала, а меч его впился со звоном в камень за моей спиной. И тогда я сверху вниз обрушил свое оружие ему на шею, пустив его по смертоносной дуге. Голова с громким звуком отделилась от тела и, упав на пол, откатилась в сторону, уставившись остекленевшими глазами в немую Вечность. Тело юноши, простояв еще мгновение на ватных ногах, рухнуло на землю, заливая все вокруг своей кровью, толчками выплескивавшейся из перерубленного горла. Так один из молодых представителей большой и уважаемой семьи Рахагр нашел здесь свою смерть, глупую и никому не нужную…
Я, немного отдышавшись, перевел взгляд на колдуна и бога. Старик уже стоял на коленях и, пуская кровавые пенящиеся слюни, что-то бессвязно бормотал. Моат возвышался над ним словно огромная скала над спокойным морем. Колдун был обречен. Великий бог сложил вместе свои ладони, глубоко вздохнул, впившись пронзительным взглядом в противника, и из его глаз в тот же миг посыпались дождем алые молнии. Они с противным хлюпающим звуком впивались в беззащитное тело колдуна, разрывая его кожу, прожигая одежды. И вдруг хиттаец-маг не выдержал адской боли, пронзившей все его тело, и громко крича — так, наверное, кричат мучаемые демонами проклятые души — взорвался, лопнул словно мыльный пузырь, которые так любят пускать деревенские дети.
Горящее мясо и кипящая кровь, ошметки мозгов и щепки костей разлетелись вокруг, забрызгав стену древней пещеры. И тишина в тот же миг опустилась на каменный пол, лишь тихий треск факелов еще возвещал о жизни.
Я молчал, пораженный тем, что только что сейчас увидел, и даже как будто бы старался не дышать. И тут древний бог глубин повернулся ко мне. Его яркие желтые глаза полыхали неудержимым огнем. Все, решил я, это конец, с ним мне не совладать. Но он лишь приветливо помахал мне рукой, а затем указал пальцем на выход.
— Ты смелый и храбрый человек. Я слышу в твоей груди стук дикого и верного сердца. Тебе дано право жить! — прогремел его голос. — А теперь уходи. Все, что здесь произошло, оставило грязные отпечатки на этих стенах, их нужно смыть. Смыть водой из моря морей, и только тогда моя обитель очистится от скверны. Иди же!