— Она из людей? — вдруг спросила Маришка. Тадеуш бросил на жену быстрый взгляд, полный гнева.
— Ты откуда знаешь? — спросил Ирвальд, кладя ладонь на рукоять меча, — не лги мне, цыганка.
— Да что тут скрывать! — Маришка пожала плечами, закутанными в пёстрый платок, — Шаринка на каждом углу болтает, что княжич приводил к ней девицу — красавицу с янтарными глазами.
— Что ещё болтает?
— Да ничего толкового.
— Не зли меня! — пригрозил Ирвальд.
— Что морок просил навести, — цыганка опустила глаза, должно быть, проклиная себя за излишнюю болтливость.
— Морок?
— Любовный…
Ирвальд со злостью пнул сундук, попавшийся ему под ноги. Ворох блестящих тканей разлетелся по шатру. Маришка стыдливо прикрыла уши, чтобы не слышать поток ругательств, совершенно неподобающих княжичу. Но было занятно слушать колдовскую брань. Что-то, а ругаться Маришка любила не хуже старого солдата.
— Три дня сроку! — рявкнул Ирвальд, швыряя Тадеушу кошелёк с золотом, и покинул шатёр. Позади раздался хлопок и всхлипывание — должно быть, Тадеуш отвесил жене хорошую оплеуху. Ирвальд усмехнулся: недалёкие бабы распускают язык почём зря, не мудрено, что глупость потом смывают слезами.
Или кровью…
Княжич щёлкнул пальцами, и ядокрыл вскочил на ноги, готовый к полёту. Ирвальд прыгнул ему на спину и легонько сжал бока.
— К пещерным ведьмам, — зло улыбнулся владыка. В груди клокотала ярость.
* * *
— Шаринка!
Голос Ирвальда разнёсся по всей пещере подобно раскату грома.
— Где ты, дура? Я же всё равно найду, — пригрозил княжич.
Ведьма не отзывалась, но он ясно слышал запах страха, круживший в воздухе. Запах становился сильнее, и вот его уже чуть ли не тошнило от зловония испуганной ведьмы. Ирвальд метался по пещере, разнося всю утварь в щепки. Но ведьма удачно спряталась, потому что зловоние стало утихать.
— Я сожгу твоё логово к дьяволу, — зарычал Ирвальд.
Глаза его сузились и стали ярко белыми. Два крошечных искрящихся шарика молний отделились от зрачков и взмыли в воздух. Столкнувшись, они разразились белым пламенем, стремительно пожиравшим всё вокруг — нехитрую мебель, коренья и даже стены. Пауки в углах скукожились, сгорая заживо. Летучие мыши запищали в агонии, махая пылающими крыльями. Владыка, криво усмехаясь, прошёл сквозь огонь к выходу из пещеры.
Спустя минуту на пороге показалась Шаринка. Лохмотья на ней пылали, ведьма истошно визжала, хлопая себя скрюченными ладонями. Десятки ведьмовских псов сбежались со всех холмов на запах поджаренной плоти и громко лаяли, подпрыгивая, вокруг Шаринки, не решаясь наброситься на неё в присутствии владыки.