Новые выстрелы сообщили мне, что хоть кто-то из боярских людей еще в состоянии защищать нас. Заставив непослушное тело выпрямиться, я подняла голову и взглянула вперед поверх упавшей ветки. Джейкоб был жив (я испустила вздох облегчения), мистер Уикер с лордом Хилфордом – тоже. За ними я увидела боярина и двоих его слуг. С виду все были целы. Прогремел последний залп. В ответ сверху раздался драконий крик – возможно, крик разочарования или боли. Как бы там ни было, полученный отпор, очевидно, убедил дракона отправиться на поиски более легкой жертвы, и через несколько долгих напряженных минут мы смогли выйти из укрытий.
Лошади наши, за исключением боярского скакуна, разбежались, но дело каким-то чудом обошлось без сломанных ног или шей – только конь Джейкоба захромал. Мой идиот-мерин, на удивление, оказался в полном порядке, и я успокаивающе потрепала его по шее. Возможно, на нем не так уж приятно было ехать, но я была рада, что он жив.
Кирзофф так и сыпал бульскими фразами – подозреваю, совершенно неподходящими для дамских ушей. Лорд Хилфорд о чем-то спросил его на том же языке и удостоился короткого ответа.
– Это, конечно же, не первое нападение, которому они подверглись, – перевел для нас эрл. – Он крайне раздосадован тем, что дракона не удалось убить, но меня это не беспокоит. Нужных инструментов мы не взяли, а те исследования, что можно провести без них, не стоили бы затраченных усилий.
Один из бульских отдал Джейкобу своего коня, а охромевшего повел в поводу. Судя по всему, мы собирались возвращаться в боярскую резиденцию. Несмотря на всю жуть этого места, я была рада вновь оказаться под крышей, вне досягаемости драконьих глаз.
Впрочем, этот зверь оказал мне услугу: нападение отвлекло меня от страхов перед тайным заговором и направило мысли в сторону не менее – а, может, и более – важных материй. Вполголоса, чтоб меня слышал только муж, и по-ширландски, чтобы не поняли иностранцы, я спросила:
– Возможно ли, чтобы дракона так разъярила стрельба? Он не шевелился, пока лорд Хилфорд не выстрелил.
– В данном случае – возможно, – задумчиво ответил Джейкоб, оглядываясь на каменный выступ, на котором дремал зверь. – Но в качестве универсальной причины для нападений – сомневаюсь. Ведь местные бьют дичь постоянно. Если бы это так тревожило драконов, подобные инциденты наблюдались бы по всей Выштране каждый день.
Это было верно, однако один из наших возчиков незадолго до нападения выстрелил в волка. А Ильиш стрелял кроликов. И даже мальчишка, доставивший мне образец шкуры, упоминал, что они с отцом охотились на оленя. Но для доказательства этого было мало: как сказал Джейкоб, в этих краях постоянно стреляли, и далеко не все выстрелы навлекали на стрелков драконий гнев. И все же, исходя из наших наблюдений, стрельба была более всего похожа на общий фактор и могла иметь немалое значение.