Детство на окраине (Воронкова) - страница 145
— Он тут! — в неистовой радости закричал Сергей Васильевич. — Сюда! Окружай его!
Городовые и господин в черном пальто бросились к колодцу. У господина блеснуло в руке оружие.
Соня, вскрикнув, вбежала в свои сени и бросилась вверх по лестнице. Из верхних сеней она еще раз выглянула во двор. Городовые, обнажив сабли, уводили со двора молодого человека. Рубашка на нем была разорвана, на щеке и на подбородке виднелась кровь. Молодой человек шел, мрачно глядя вперед черными пылающими глазами, светло-русые волосы его шевелил ветер. Господин в длинном пальто шагал сзади. А Сергей Васильевич озирался на всех, веселый, будто пьяный от своего торжества.
— Ага! — кричал он. — Будете маевки справлять?! Будете народ против царя мутить?! Эх вы, злодеи, безбожники! — И все старался пнуть кулаком молодого человека.
Все скрылись за воротами. Калитка захлопнулась. Снова стало тихо во дворе. По-прежнему журчал тоненький солнечный ручеек, чирикали воробьи, ворковали голуби…
Только уже не веяло ни праздником, ни радостью. Ребятишки кто убежал домой, кто пошел вслед за городовыми смотреть, как поведут забастовщика.
Соня тихо вошла в квартиру.
— Били они его за воротами-то! — рассказывала Анна Ивановна маме, которая только что пришла из коровника. — Я из окна все глядела. Били до страсти! А особенно этот, наш обмылок-то… — Анна Ивановна кивнула в сторону комнаты Сергея Васильевича. — И все в зубы норовит, все по глазам!
Мама, вся бледная, нахмурив широкие темные брови, молча цедила молоко. Кузьмич сидел у своего окна, у него дрожали руки.
Совсем расстроенный, словно больной, пришел из коровника отец.
— Ну, что ты будешь с такими людьми делать? — сказал он, разводя руками. — Ну форменный же подлец!
Дунечка вышла из своей комнаты в кухню. Ее встретили молчанием. Она обвела всех своим смущенным взглядом — никто не поднял на нее глаз.
— Простите его! — вдруг тихо сказала она.
Никто ей не ответил. И только Кузьмич покосился на нее из-под густой нахмуренной брови.
— Пускай его бог сначала простит, — сказал он. И снова отвернулся к окну.
Праздника в квартире как не бывало, словно вошло в нее что-то страшное, тяжелое, непоправимое.
К вечеру сели играть в карты. Собрались все к хозяйскому столу — Кузьмич, Анна Ивановна, Раида.
Только Дунечка тихо сидела в своей комнате.
Соня пробралась к ней. Дунечка была очень грустна и ни одной сказки не могла рассказать Соне. Она все думала о чем-то и на разные Сонины вопросы отвечала совсем невпопад. Соня поняла, что ей надо уйти.
Не зная, чем заняться, Соня попросила Раиду: