— Так многие краски для волос на один день рассчитаны, — вмешалась Марика, каждый день щеголявшая новым цветом своей короткой шевелюры, — они на магической основе, их и смывать не надо — через двенадцать часов сами сходят и все.
— Замечательно! Таких и купить: три штуки разных оттенков рыжего. И бровей тоже три штуки — в цвет красок. И еще карандашей косметических и….
Дело пошло. Даже побежало. Настя порадовалась, с какой охотой домочадцы бросились ей помогать. «Не зря я целый месяц им в работе по дому пособляла: клумбы перекапывала, полы вощила, дрова колола, шторы подшивала, хрусталь протирала… Как говорил незабвенный кот Матроскин: совместный труд, для моей пользы, он объединяет! И не только труд: дворецкого картами „подкупить“ удалось. Он же страстный любитель сыграть партейку, а из принципиальных соображений никогда не играет на деньги. Да считает, что корыстный интерес все удовольствие от игры портит. Вот и мало у него партнеров для игр; я же и в „очко“ его играть научила, и пасьянсы раскладывать, и в преферанс частенько ему пару составляла».
Весь день слуги помогали своей леди стать «неузнаваемой». К вечеру по всему дому тут и там стали раздаваться смешки. Все население особняка Таисов с нетерпением ожидало возвращения хозяина с работы. Сама Настя так умоталась за день, что не заметила никаких этапов наркотического действия феромонов мужа. Видно, бурлившие в крови девушки адреналин и азарт не оставили там места для еще каких-то психотропных элементов.
В подступающих сумерках Северин возвращался домой. Привратник распахнул ворота, и карета покатила к дому по подъездной аллее. Вдоль дороги цвели последние осенние цветы, небо уже налилось красно-оранжевым цветом опускающегося за горизонт солнца. Лорд Таис думал о том, что за весь день так и не смог ни разу дозвониться до жены, и она так и не перезвонила ему. Желание позвонить Этену и выяснить, чем занята супруга, он в себе подавил усилием воли, понимая, что если бы случилось что-то важное, ему бы и так из дома сообщили. У входа его встречали два мальчика-конюха. Одного он знал — это был сынок Бора, старшего на конюшне. Второй пацан был ему не знаком: такого тощего и конопатого парнишки он точно никогда не видел. Незнакомый мальчик открыл и придержал ему дверцу кареты, пока второй поглаживал морды рысаков и помогал кучеру удерживать лошадей. Северин вышел и присмотрелся к новому домочадцу: из-под широкой большой кепки торчали ярко-рыжие кудри, весь нос и щеки были усыпаны рыжими веснушками. Широкие, тоже рыжие, брови были чуть темнее волос. Лицо по самый нос было закутано в шейный платок.