Вопрос. Ваши недостатки?
Ответ. Их, к сожалению, немало. Успокаиваю себя тем, что страдаю от этих недостатков прежде всего сам, а не другие люди.
Скажем, недостаточная сила воли. Много раз брался учить разные языки, вплоть до китайского и африкаанс (а теперь уже — вплоть до иврита). Но так и не научился. По-настоящему не говорю ни на одном. Кроме русского.
По поводу других недостатков прошу обратиться к жене.
Вопрос. Какие женщины вам нравятся и почему?
Ответ. Мне нравятся те женщины, с которыми не скучно…
Вопрос. Ваше любимое блюдо?
Ответ. „У меня не вкус, а вкусы“, — ответил Франс на вопрос, не имеющий, правда, отношения к гастрономии. Но аналогия возможна: не любимое блюдо, а любимые блюда. Например, все „пельменеобразные“ (хинкали, бозы, манты и т. д.). „Морские гады“ (креветки, кальмары, лангусты). Хаши (здесь нечто подобное известно как „марак регель“). Эскарго (виноградные улитки в чесночном соусе). И гречневая каша с луком. И… Но хватит. Иначе можно растолстеть. Жена уже много лет ругается и настаивает на переходе к овощам и фруктам. Знаю, что нужно. Да уж больно скучно жевать морковку и даже киви.
Вопрос. Расскажите о своих пристрастиях. Что вы читали в последнее время?
Ответ. Мое главное пристрастие, „хобби“, если хотите, — это моя работа. Она мне всегда нравилась больше, чем собирание марок или рыбная ловля. Отсюда — первый круг чтения. Специальная литература, без знания которой невозможно поддерживать требуемый уровень профессионализма.
Соответственно, „последнее время“ отражено на моем столе — и на работе, и дома. Сегодня это два последних номера журнала „Тель-Авив“, книга А. Неера „Ключи к иудаизму“. Недавно прочитал „Воры в ночи“ А. Кестлера и мемуары Р. Эйтана.
Чтобы не терять связь с теорией, философией, продолжаю выписывать и читать „Вопросы философии“. У Шемы взял нашумевшую „Розу мира“ Д. Андреева. С опозданием в полжизни штудирую „Открытое общество“ К. Поппера.
С художественной литературой сложнее. Выписываем „Знамя“, „Иностранную литературу“. Плюс „Литературную газету“. Но времени катастрофически не хватает. Хорошо, Лена Петровна мне иногда пересказывает прочитанное.
Вопрос. Этот вопрос к вам не как к дипломату, а как к известному журналисту: что вы думаете о русскоязычной прессе в Израиле?
Ответ. Вы, само собой, можете спрашивать меня как „известного журналиста“. Но именно как журналист я не хотел бы быть судьей моих коллег, других журналистов. И поэтому отвечу дипломатически: у меня нет времени думать о качестве русскоязычной прессы в Израиле — я читаю ее.