— Капитан, разворачивай людей, не вернутся они, — негромко сказал Трофим. — Слышишь?
— Слышу, наука, слышу, — он оперся на заборчик. — Ты знаешь кто такой Лис? Не знаешь… Лис от контролера ушел, на своих двоих без оружия. Кофтуна знаешь? Не знаешь. Про Бизона может быть слышал? — Прораб сделал паузу, ожидая ответа Трофима.
— Не слышал, — сознался Трофим.
— Эх, наука, наука, что вы за люди такие, сидите в своем Бункере, ничегошеньки не знаете! — он сплюнул с досады в сторону.
— Прораб, я тебе как заведующий лаборатории говорю, отзови людей, — настойчиво повторил Трофим.
Долговец скривился как от зубной боли.
— Так, гражданин Гудин, давайте не будем говорить мне что делать, а я вам не буду говорить куда идти с вашими советами. Ясно? — грозно спросил он.
— Ясно капитан, ясно, — сказал Трофим.
Это было ожидаемо, долговцы всегда лезли на рожон или в пекло, в зависимости от того с какой точки зрения посмотреть. За это группировка Свобода и называла их быками или сохатыми.
— Кто хочет сохранить в себе завтрак предлагаю покинуть территорию Пепелища, — мрачно сказал Трофим и встал, стряхивая крошки с комбинезона.
К удивлению долговца остальные научные сотрудники встали сразу же, без пререканий. Молча одели рюкзаки и выстроились, готовые идти.
— Мы метров на пятьдесят отойдем. Там подождем, хорошо? — негромко сказал Трофим.
— Давай, давай наука, отчаливай, — презрительно смерив их взглядом ответил капитан, — как закончим придете за своим экспериментальным материалом, тьфу! — он сплюнул им почти на ноги.
Трофим спокойно перешагнул плевок, но остановился рядом с Прорабом.
— Дай автомат, Прораб.
— Ты в своем чердаке живешь? — глаза долговца превратились в узкие недобрые щели. — Личное оружие в чужие руки? Да еще такие как ваши?!!
— Дай, — твердо глядя в глаза потребовал Трофим.
Зрачки капитана то сужались то расширялись, выдавая бурю эмоций от желания конкретно послать этого потерявшего субординацию яйцеголового выскочки, до жалости к этим не приспособленным к Зоне созданиям. Наконец он не выдержал дуэли и перевел взгляд на покрытого старой черной кровью кровососа Сагитая, на вспухший бронежилет Якова.
— Да черт с тобой! На!!! — он грубо сунул автомат Трофиму, заставив того пошатнутся.
— Спасибо, Прораб. Большое человеческое, — искренне сказал Трофим. Передал автомат Якову и тронулся в путь.
На лице растерявшегося долговца появилась тень сомнения, которая на миг сменила маску негодования и презрения. Но только на миг. Сплюнув еще раз, он вытащил пистолет и двинул к ушедшим вперед бойцам, справедливо решив, что охранять экологов ближайшие полчаса не имеет смысла.