- Здесь пятьсот семьдесят фамилий. А останется не более тридцати. Нам было бы трудно что-либо делать, если бы Ганс Крафт сам не облегчил нам задачу.
- При чем же тут очаги сапа? - хмуро спросил Котелков, потрогав бритую голову.
- Ну, это теперь не просто очаги сапа - это места, где побывала Марина Ордынцева, - сказал Ватагин.
- Точнее, где побывал Пальффи Джордж?
- Нет, именно Ордынцева. Теперь для нас они снова поменялись ролями.
Майор Котелков ровно ничего не понимал в ходе мыслей Ватагина. Это было не в первый раз и, как всегда, раздражало. Досадуя и не желая обнаружить своей недогадливости, он решил побольнее уязвить полковника и с деланной озабоченностью заметил:
- Если так, тогда, к сожалению, один из организаторов сапной эпидемии уже ликвидирован… при активном участии младшего лейтенанта Шустова.
- Это каким же образом? - повысил голос Ватагин. - Пройдемте за мной! - приказал он майору и Шустову.
И они перешли в кабинет Ватагина.
- Я нарушил приказ и побывал на Шипке, товарищ полковник, - сказал Шустов, когда они закрыли за собой дверь.
- Вы тоже нарушили мой приказ? - быстро спросил Ватагин майора Котелкова.
- Нет, товарищ полковник. Я только отпустил Шустова на экскурсию и довольно подробно разъяснил ему, что разведка не его дело: ни по должности, ни по… кругозору.
С минуту все трое молчали.
- Превосходный воспитательный прием, но формально вы правы… - сказал наконец Ватагин и коротко бросил адъютанту: - Докладывайте.
Майор Котелков настороженно приподнял голову и с молчаливого разрешения Ватагина остался у окна.
Славка подготовился к этому тяжелому испытанию. Ватагина он не боялся, а уважал. Он уважал его, не отдавая себе в этом отчета, безрассудно, как только в молодости могут, когда почти с влюбленностью берут кого-либо из взрослых за образец. И самое страшное, что могло случиться сейчас, - это если полковник просто скажет: «Вы не способны работать у нас. Идите…» Чтобы такие слова не застали его врасплох, Славка приготовился их выслушать и сейчас, стоя навытяжку, следил за полковником взглядом. Одного он не предвидел: что майор Котелков может остаться в комнате.
- Когда вы побывали на Шипке? - спокойно спросил полковник.
Славка знал, что спокойствие только для виду: в такие минуты он всегда поправляет складки гимнастерки под ремнем.
- В воскресенье, товарищ полковник.
- Сегодня - среда. Докладывайте. Стараясь не утаить ни одной подробности,
Шустов рассказал о том, что с ним случилось на Шипке. (Об участии Бабина, разумеется, ни слова, пока не станут допытываться.) Он знал одно: он обязан говорить правду - это все, что сейчас от него требуется, что составляет, может быть, даже единственное его человеческое право.