– Почему мы не можем это оставить? – спросила Арецу.
– Ради вашей и моей безопасности. – Швартц впервые улыбнулся. Бен обратил внимание, что один из его резцов чуть светлее других. – Я не хочу, чтобы вы наделали глупостей, если здесь что-нибудь произойдет. Честно говоря, я не опасаюсь, что сюда кто-либо проникнет. Кроме меня, перед комплексом дежурят еще двое патрульных полицейских. Но может случиться, что вы испугаетесь, когда какой-нибудь псих попытается разбить окно или вышибить тараном дверь. И в этом случае мне не хочется вдыхать газ, если вы понимаете, о чем я.
– О’кей, но, может, мы были бы в большей безопасности в полицейском участке? – спросила Арецу.
– Нет. Во-первых, я должен сначала вывезти вас отсюда, а транспортировка всегда связана с рисками. Во-вторых, полицейский участок – это общедоступное здание; его намного сложнее контролировать, чем эту относительно неплохо защищенную квартиру. Или вам хочется в камеру? – Теперь он обратился к Бену. – Не могу гарантировать, что вы будете сидеть там один. Вполне вероятно, что некоторые из подследственных заключенных более легковерны, чем я, и думают, что слухи о ваших наклонностях соответствуют правде. Кстати, за некоторых своих коллег я тоже не могу поручиться.
Бен удивленно взглянул на него:
– Какие еще наклонности?
Полицейский вздохнул:
– Хочу быть с вами откровенным, господин Рюман. Когда ваш отец попросил меня взяться за ваше дело, я сначала хотел отказаться.
– Слишком опасно?
– Слишком подозрительно.
Бен кивнул:
– Понимаю. С тех пор как я в первый раз зашел на страницу AchtNacht, я чувствую себя как в сюрреалистическом кошмаре.
Швартц прикусил нижнюю губу и помотал головой.
– Вы меня не поняли. Я имел в виду, что вы мне подозрительны, господин Рюман. Я отец семейства. И я знаю, что такое надругательство. Мой собственный сын подвергся ужасным вещам. Но ваш отец убедил меня, чтобы я не верил лжи в Интернете.
– В чем вы хотите меня обвинить? – Бен был шокирован чудовищностью упрека полицейского. У него затряслась рука. Одновременно он почувствовал, как краска стыда залила его лицо. Он посмотрел направо в сторону Арецу, но она уклонилась от его взгляда, словно ей вдруг стало неприятно сидеть рядом с ним. Но она все же не встала.
Швартц выглядел искренне удивленным.
– Разве вы не видели последнее видео? – спросил он, наморщив лоб.
Бен энергично помотал головой.
– Какое видео?
Полицейский снова полез в свой вещмешок и достал планшетный компьютер. Из него торчала флешка с логотипом полиции на корпусе.
– Не беспокойтесь, соединение безопасное, – сказал он и лаконично добавил: – По крайней мере, по меркам берлинского сената.