– Опаздываете, – он достал из кармана часы на цепочке и выразительно постучал по циферблату. – Радуга никого ждать не станет. Скоро сезон дождей закончится, и вы не успеете.
– Нам что, под дождем надо было топать? – вскинулся Глеб.
Хранитель пути усмехнулся:
– А я ведь никого!.. Заметьте, никого не принуждал. Сами согласились.
И холодно добавил:
– Никто не обещал легкого пути. Да, вы не сбежали из дома, вас выгнали. Но ведь заслуженно!
Хранитель пути выставил вперед указательный палец, поочередно тыча им в каждого из путников.
– Одного за драку. Второго – за то, что отрекся от крыльев. Третью – за утрату красоты. И лишь четвертый, – Хранитель перевел палец на Хухэ, – сам увязался за вами. Но и ему никаких поблажек не будет.
Приш поразился: ничего себе! Выходит, поэт сам отказался? Никто насильно ему крыльев не вырывал? Почему-то Приш думал, что дело именно так обстояло.
– Я дал вам шанс. Между прочим, спас этим кое-кого от верной смерти. И что? Никакой благодарности! Вы пытаетесь обойти препятствия. Не знал, что вы струсите.
Приш хотел возразить, что это не так, но промолчал – вспомнил, как мялся перед пустотой. И если бы был намек, что она где-то кончается, путники бы не полезли в нее. Но это всего лишь предосторожность!
Хранитель пути зашелся в смехе.
– Предосторожность?! Удобное оправдание. Где же она была, когда вы остановились на ночлег у сумасшедшего старика? Вы хоть знаете, сколько прохожих он уже убил? И что бы с вами было, если бы кое-кому не повезло проснуться?
Все угрюмо уставились в землю – Хранитель был прав.
Тот поднялся, плащ змеей скользнул по камню. Приш обратил внимание, что на Хранителе что-то вроде выкованной из черного металла короны с причудливо извитыми зубьями. А сверху – дохлый ворон. Но смешным Хранитель пути не казался. Наоборот, это придавало ему мрачности.
– Запомните, – подытожил он, – назад пути нет. Или вы дойдете до радуги, или сдохнете. Выбора тоже больше нет. Вы его уже сделали, когда согласились на мои условия.
Хранитель взмахнул плащом, точно крыльями, и на его месте очутился ворон. Птица каркнула и поднялась в небо. Путники проводили ее взглядом.
Говорить расхотелось. Странники медленно брели по аллее, каждый обдумывал слова Хранителя. Даже фенек не убежал вперед, как обычно, а плелся позади.
– Слушай, – не выдержал Приш, – так ты сам отказался от крыльев?
– Отвали, – огрызнулся Глеб. – И без тебя тошно.
Приш смешался: не ожидал, что его вопрос вызовет такую реакцию. А Глеб сообразил, что не то ответил:
– Извини, сорвался. Просто не надо сейчас об этом.