Маша тоже с интересом присматривалась к женщине.
– Ну Игорь же рассказывал. Пластика, косметологи…
Мне было жаль ее. Несмотря на грязные истории, которые рассказывал ее супруг. Красивые женщины в беде всегда вызывают сочувствие. Я присел на корточки в шаге от Юлии:
– Вы меня слышите? Расскажите, что с вами случилось? Мы можем помочь.
Я долго уговаривал, прежде чем Юлия посмотрела мне прямо в глаза и шепнула всего три слова:
– Во имя зверобога…
Потом она замолчала, никакие уговоры на нее не действовали.
– Чонг, может, сумеешь загипнотизировать?
Азиат отрицательно покачал головой:
– Сильная женщина плюс состояние измененного сознания – нереально. Это тебе не наркоман убогий.
Из психушки мы отправились в фирму Антоновой. Там провели остаток дня, опрашивая сотрудников. В итоге сложилась картинка, поражавшая своей вторичностью. Юлия Викторовна никуда не исчезала, вела себя как обычно, а вот среди ее приближенных зато случился внезапный мор. В течение последних трех месяцев погибли от несчастных случаев ее водитель, охранник, две подруги и три молоденьких менеджера, про которых в фирме сплетничали, что они любовники Антоновой. Только вот никакого экстрасенса Романа Романова никто не припомнил.
Вечером, когда мы уже возвращались домой, Чонг как всегда связался через планшетник с мастером Чжаном. Выслушав краткий отчет, глава киан-ши сказал:
– Как и обещал, я устроил обследование Дениса Катынина. Судя по информации из клиники, где он лечился последние два года, у Катынина действительно был рак легких в последней стадии. Но обследование показало, что сейчас Катынин болен только психически. Физически же он абсолютно здоров. Опухоль и метастазы исчезли.
Из истории рода Батори
Вена, дворец Хофбург, сентябрь 1609 года от Рождества Христова
– Ваше величество, я буду говорить от имени и по поручению церкви, – кардинал Франсуа Форгач остановился, подбирая слова. – Мы просим у вас защиты, ваше величество. Не для себя, но для ваших подданных, для тех, кто не может донести до вас покорную просьбу о милости. Мы просим за народ, ваше величество. За невинных крестьянских девушек, коих, по слухам, уже сотни погибли в замке Чахтице.
Матиас нахмурился. Это была уже не первая просьба со стороны святых отцов по поводу графини Эржебеты Надашди, урожденной Батори. До короля тоже доходили слухи о зверствах, творимых в Чахтице. Но он сомневался, стоит ли обращать на них внимание. Вдруг это не сплетни? Мог начаться грандиозный скандал, а ведь Матиас только наладил отношения с венгерскими евангелистами.
По этой причине он и назначил аудиенцию в малом кабинете, без свидетелей. Сейчас, глядя на аскетическое, изрезанное морщинами лицо Форгача, король взвешивал все возможные выгоды и убытки.