Только цыгане по-прежнему пели и веселились. И безразличен был им страх, охвативший замок. Странно было их веселье на фоне черного ужаса, накрывшего Чахтице.
Так прошло лето и половина осени. Сколько сотен несчастных было замучено графиней? Никто не считал. Сколько могил появилось в лесу? Никто не знал, а слуги, хоронившие тела, давно уже сбились со счету.
С наступлением холодов Эржебета вернулась в замок. Немного похудевшая, но все такая же красивая. Немного уставшая, но все такая же молодая. Немного успокоившаяся, но все такая же безумная. Безумие тлело под агатовой чернотою глаз, скользило в движениях, прорывалось в интонациях голоса.
Большая жертва… Что ж, она платит.
Она села писать письма. Много писем.
«Здравствовать много лет, любезные мои барон и баронесса – Миклош и Мария Ракоци…»
«…Простите меня за тяжкую весть, которую несу я вам о вашей дочери Терезе…»
«…Примите мои соболезнования. Ваша дочь, Изабелла Бетлен…»
«…Скорблю вместе с вами и со всею семьею Чомбор…»
Вскоре по всей Венгрии разъехались гонцы, повезли родителям несчастных горестные вести.
Замок Чахтице, ноябрь 1610 года от Рождества Христова
А в конце осени в ворота замка требовательно постучали. Караульный гайдук глянул в оконце, поговорил с приезжими и отправился к госпоже.
Вскоре Эржебета, закутанная в меха, спустилась во двор, посмотрела в зарешеченное окошко.
У ворот стояли родные погибших фрейлин. Барон Миклош Ракоци, отец Агнессы, граф Дьёрдь Бетлен, старший брат Изабеллы. Вереши, Саларди, Чомборы, Баттяни…
– Здравствуйте, господа, – спокойно приветствовала их графиня. – Чего вы ищете здесь? Или не получили моих писем? Так позвольте еще раз выразить вам соболезнование и сказать, что дочери и сестры ваши, а мои фрейлины, умерли…
– Не ври, проклятая! – крикнул Миклош Ракоци и ударил кулаком по створке. – Получили мы твои лживые письма! Скажи нам, Эржебета Надашди, от чего погибли молодые, здоровые девицы?
Графиня долго молчала, потом холодно ответила:
– Мор в Чахтице случился. Поветрие. Вот и померли ваши родственницы. Хилые были, слабая кровь…
– Ах ты подлая! – Иштван Вереши бросился на ворота, словно хотел выбить их своим телом. – Мор, говоришь? Поветрие? Да по всей Венгрии уже слава идет о твоих поветриях, колдунья! Отдай нам хотя бы тела наших дочерей! Отдай, и мы посмотрим, есть ли на них следы пыток!
– Не получите вы тел. Померли ваши девки, значит, богу так угодно было. Помолитесь и не тревожьте их покой. Ступайте прочь, пока я не выслала своих гайдуков, – ответила Эржебета.
– Ты пожалеешь, ведьма! Ты заплатишь за наших дочерей!