Он рассказал и спросил:
— А ты?
— Сначала злилась на тебя… Называла шизиком, правдолюбцем, скучным. Потом, когда прошла злость, старалась ее вызвать. Через недели две стало беспокоить, что ты не звонишь. Мама спрашивает: «Поссорилась со своим Дон-Кихотом?» — «Ну поссорилась», — говорю. А она: «Вот и хорошо. Я давно говорила, что вы не пара. Давай-ка я познакомлю тебя с достойным человеком». А мне видеть никого не хотелось. Как-то мы идем с мамой, а навстречу нам мужчина. Плотный, высокий, уже немолодой — ему оказалось тридцать шесть лет. Он поздоровался, она — с ним. Валентин Васильевич лежал у мамы в больнице, и вот случайно встретились. Мама его со мной познакомила. Потом-то я поняла: встреча была подстроена специально — для знакомства. Поговорили немного и расстались. Через несколько дней он позвонил домой, говорил со мной, делал мне комплименты, приглашал в театр. Я отказалась. Рассказала маме о звонке. Она меня обругала: «Почему не согласилась? Мне неудобно за тебя, такой серьезный, уважаемый человек пригласил. Директор одного всесоюзного института. А ты?» — «Ну и что, — говорю, — он мне до лампочки. Он же почти старик…» — «Какой старик? — говорит. — Ему тридцать шесть, молодой человек». Потом Валентин Васильевич звонил еще несколько раз. Ну я, чтобы не расстраивать мать окончательно, согласилась пойти с ним в театр.
— Все же согласилась, — сказал Сергей.
— Из-за мамы. Если тебе неприятно, я не буду рассказывать дальше.
— Я слушаю, — обиженно проговорил Сергей.
— Когда пришла после театра, мама весело встретила меня: «Ну вот видишь, наконец-то меня послушалась». Начала расспрашивать, что и как. Я ей сказала: «Мне с твоим знакомым скучно. Слишком он солидный. Чувствуешь себя скованно». — «Ничего, ничего, привыкнешь. Всегда первый раз так. Возьмись за ум и слушай меня». Тогда я говорю: «Ты меня замуж хочешь за него выдать. Имей в виду, я не пойду». А она мне: «Ты уже взрослая, сама решишь». Конечно, она очень, очень хочет нас обкрутить. Валентин Васильевич — ее идеал. Бывали мы с ним и в ресторане. Он себе ничего не позволял в отношении меня. Встречаясь с ним, я хотела забыть тебя. Но все равно не получалось. Видишь, ты не должен на меня обижаться. Ну вот, мой Дон-Кихот…
Чувство раскаяния перед Викой, нежность к ней охватили Сергея. Он склонился к ней и поцеловал в губы.
Близился уже пятый час.
— Сержик, — сказала Вика, — не смотри на меня, я оденусь. Пора. Не хочу, чтобы нас видела мама.
— Да, да, — поддержал Сергей. — Пора.
Он вышел от Вики со сложным чувством. Его мужскому самолюбию льстило то, что Вика позвонила первая и они сблизились, одновременно он чувствовал опустошенность, безразличие к ней.