– Да, я помню Аэрона, – сказала она наконец.
– Боги приказали ему убить тебя и твою семью.
У Даники от удивления округлились глаза.
– Ты лжешь. Во-первых, нет никаких богов. Во-вторых…
Даника умолкла, пытаясь подобрать подходящие аргументы. Стефано тоже говорил ей подобные вещи. Она не сомневалась, что эти двое мужчин пришли бы в ярость, узнав, как сильно совпадали их доводы.
– Боги существуют, и они действительно желают твоей смерти. Чем скорее ты в это поверишь, тем больше у тебя будет шансов защитить себя.
– Отлично. Но почему? Я не сделала ничего плохого. И моя семья тоже.
– Мы не знаем. Я надеялся, что ты могла бы помочь мне разгадать эту загадку.
– Прости, но не могу. – Даника снова рассмеялась, и ее смех был подобен скрежету разбитого стекла по классной доске. – Каждое воскресенье я ходила в церковь. Я всегда старалась быть доброй к людям, в жизни никогда специально никого не обижала. – Она умолкла, снова вспомнив об умирающем человеке. – Но теперь я уже не могу этого сказать, ведь так? Пока не встретила тебя и твоих друзей, я считала себя обычным добропорядочным человеком.
– Ты такая и есть.
Даника уставилась на него.
– Ты ничего обо мне не знаешь, и я не хочу с тобой откровенничать. Мне нужно, чтобы ты, черт подери, отвел меня к этому человеку… – Внезапно ее осенило, и гнев сменился ужасом. – Это ведь Аэрон, правда?
Рейес нехотя кивнул.
Ей стало нехорошо при мысли о том, что придется встретиться с крылатым воином, но она повторила:
– Я хочу, чтобы ты отвел меня к нему.
Однако Рейес и бровью не повел.
– В моей комнате тебя ждет поднос с едой. Ты знаешь, что должна сначала сделать.
У нее не было никакой возможности заставить его изменить мнение. Он твердо стоял на своем.
– Отлично, – сказала Даника, не желая больше терять время. – Я поем. – Она ухватилась за перила и встала. Но ноги ее тут же подогнулись.
Рейес обхватил ее за талию, не давая упасть. Его прикосновение обжигало.
Даника злобно зашипела на него:
– Я же сказала, не прикасайся ко мне.
Но в ответ он подхватил ее на руки и прижал к своей мускулистой груди. Она отчетливо ощущала биение его сердца.
– Отпусти меня. – Щеки Даники раскраснелись, дыхание сделалось прерывистым. – Отпусти. Пожалуйста.
– Боюсь, я никогда не смогу тебя отпустить.
Рейес отнес Данику в свою комнату и осторожно посадил на край кровати, стараясь не уронить тарелки. Она отодвинулась от него, отвернулась и, торопливо схватив один из сэндвичей, сосредоточилась на еде. Индейка на пшеничном хлебе. Откусив кусок, она запихнула в рот несколько виноградин.