Раздумья вселенского масштаба не отпускали Макарова ни на секунду, но такой разговор он пропустить не мог.
– Ты сегодня не в ударе, компьютерщик, – заметила Вика язвительно.
Арсений не ответил на выпад. Скорее всего, даже не услышал, что ему сказали.
Вика озадачилась:
– Ты о чём думаешь, хакер?
– О Фаусте, – монотонным голосом сообщил Макаров.
– О каком Фаусте?
– Не бери в голову, – отмахнулся тот и продолжил свой мыслительный процесс.
Денис покачал головой, оглядывая задумчивое лицо Арсения, но от комментариев воздержался. Потом приподнял клетку и обратился к птице:
– Новая хозяйка от тебя отказалась, Пугало. Наверное, ты рылом не вышел для таких, как она.
Асель аж вскочила.
– Я не отказывалась! Отдай, отдай мою птичку.
Денис с удовлетворённой улыбкой передал клетку в руки Асель.
…Внезапно пространство вокруг повело, скривило, растянуло… Друзья продолжали делать то, что делали до этого: Асель разглядывала канарейку, Вика помешивала чай в кружке, Арсений раздумывал. Неужели они не замечают, что кухню накрывает темнота? И запах смолы. И горелой древесины. И ацетона.
Паркет пополз в разные стороны, как болотная жижа. Полосатые обои накренились, полопались, засочились мерзкими шевелящимися язвами и медленно разлетелись на куски, крутясь, словно в невесомости.
– Что происх… – Слова застряли в горле куском цемента.
Дениса зашатало. Он навалился плечом на ближайшую стену, растирая пальцами виски. Подступила тошнота. Денис зажал рот ладонью и глубоко вдохнул носом, пытаясь вернуть пространство в норму, но оно плавилось и крючилось ещё больше. В глазах двоился кухонный паркет.
Перепуганный мозг выдал предположение: а может, Асель подсыпала чего-нибудь в кофе? Тут же возник резонный вопрос: зачем ей это? Неужели Денис настолько её достал?
Нет, Асель тут ни при чём.
Мозг перебирал картотеку вариантов и причин происходящего. И выдал ответ. Перед тем, как рухнуть на пол и потерять сознание, Денис успел подумать, что тень из его организма никуда не делась. И решила напомнить о себе.
Вот ты и доигрался в уравнения, математик.
Воскресенье, 11-е апреля, 13:00
Сознание возвращалось. Болезненное, туманное, чужое.
В кромешной темноте кто-то нашёптывал:
– Моё настоящее имя – Анима. Слышишь? Анима. Запомни. Анима, Анима…
Голос давил на уши тысячей атмосфер, раскалывал череп тисками слов. Шёпот, как надоедливый термит, изъедал мозг: «Анима. Анима. Запомни. Это важ-ж-жно».
Тон требовательный, властный.
– Если хочешь, чтобы тебя услышали, скажи это ш-ш-шёпотом, – пронеслось в ушах, а показалось, будто завывают и шелестят сквозняки.