Баба Яга шлепнула по столу, чтобы подчеркнуть свою мысль. Как бы случайно пальцы ее нащупали стакан с водкой, и она опрокинула его одним махом.
– Всякий раз, когда я выхожу замуж, я натягиваю на себя перепонку, содранную с телят-близнецов. Это меня омолаживает, делает прекрасной розочкой из масла, заставляет меня краснеть, и заплетать косы, и молиться в церкви, и кланяться, и быть скромной, как навоз. Парни просто не могут устоять! Они прибегают запыхавшись, с высунутыми членами под шелковой уздечкой, с яйцами, покрашенными золотом, чтобы меня порадовать. Я позволяю им провести ночь у меня на коленях, как раз как они любят, нежные, покорные и тупые, как большой палец на ноге, сбитые с толку своими загадочными телами – подумать только, насколько сильнее моего! А потом они просыпаются – ха! В их постели Баба Яга, с новыми бородавками и зубами что гвозди, а горшок для супа уже раскалился на плите. Это хороший фокус. Видела бы ты их лица!
– Я не такая.
– Посмотрим. Нет на свете хороших жен или хороших мужей – есть только те, с кем можно ужиться.
Глава 11. Белое золото, черное золото
– Понимаешь, зачем ты мне нужен? – спросила Марья Моревна, сидя на лесном мху рядом с Землеедом. Леший со своей стороны интереса к разговору не выказывал, уткнувшись в венок, который он сплетал из фиалок и спелых плодов шиповника. Он отставил венок на вытянутой руке и прищурился, высунув каменистый язык изо рта от свирепой сосредоточенности. После этого он вплел в венок три алых мухомора и снова прищурился.
– Прекрати, – отрезал он.
– Змей Горыныч, – повторила она. – Это дракон. Не кустик дрожащий, персонаж посерьезней. Я понятия не имею, как сражаться с драконом, тем более как добыть его сокровища для председателя Яги, чтобы остаться Марьей Моревной, дочерью двенадцати матерей, а не стать Поджаркой, дочерью Ростбифа. Она хочет его белое золото и его черное золото, а мне, если честно, ничего не надо. Я хочу спать.
– Застрели его, – пробурчал Земеля. – Та-та-та, между глаз. Съешь стейк из дракона и будь счастлива. К Нагане приставай. – Леший ободрал с дерева полоску березовой коры и ловко продел ее между фиалок – ловчее, чем Мария могла бы ожидать от его толстых, покрытых корой пальцев.
– Земеля, ты на меня сердишься?
Леший расколол желудь своими гранитными зубами и сплюнул его шляпку на траву. Марья попробовала снова:
– Наганя и вполовину недостаточно сильная, чтобы бороться с драконом. Пристрелить его, конечно, можно, если не считать того, что убийство такого зверя передаст в руки Вия трехглавую платформу для бомбардировки с воздуха.