– Если он покончил с собой, то это моя вина. И пусть меня судят. Мне пофиг. Хоть живьём закопайте! Но пока вы тут раздумываете, он умрёт. И тогда виноватыми будете вы! Все! – Она развернулась к толпе.
Народ зашумел, зашептались священники. А Маша подошла к Григорию:
– Твой грузовик?
– Мой, – пробормотал тот.
– Ключи! – скомандовала она.
Григорий подчинился. Батюшка двинулся к Маше:
– Ты права, всё потом. А вертолёт нам дадут, ты уверена?
– Уверена.
Игумен поклонился старшему из священников, сказал ему что-то. Тот благословил его, осенив крестом, и наставник Алексея сел в кузов, бережно придерживая тело послушника, пачкаясь в его крови.
Маша мигом запрыгнула в кабину грузовичка и повернула ключ. Юра метнулся за ней на пассажирское сиденье:
– Ты сдурела совсем?! Зачем тебе это?!
– Затем, – буркнула Маша и надавила на газ. Издав колёсами характерный визг, автомобиль тронулся с места, быстро удаляясь от поражённых людей и высокой комиссии. Маша выкрикнула в окно обалдевшему мужичку:
– Грузовик верну!
Тот кинулся было за ними, но маленькая старушка с клюкой остановила его, ухватив за рукав: «Пущай едет, Гриша. Никуда твоя машина не денется. Так надо».
Автомобиль выехал на кривую улицу, оставив позади облако серой пыли и гудящий народ. Юра повернулся к Маше:
– Марк тебе вертолёт не даст, дурочка!
Маша резанула по нему взглядом:
– Даст! Не мешай!
– Тебе что ли понравилось, как тебя маньяк убивал?! – зарычал Юра.
– Не убил же! Зато я спасу. Вот такая будет ирония… – сквозь зубы процедила Маша, внимательно глядя на извилистую дорогу.
– Офигела ты совсем! Наговорила на себя… А он ведь откинется с минуты на минуту…
– Жив пока Алексей, значит, и спасти можно! – твёрдо сказала Маша и добавила: – Выживет хорошо, а не выживет – он и здесь не выживет.
– Ну зачем он тебе?! – заорал на неё Юра.
– Не знаю, – ответила Маша, выворачивая на дорогу, ведущую к водопаду.
Юра продолжал чертыхаться, а Маша молчала, сосредоточенно управляя грузовиком, стараясь аккуратно объезжать кочки, чтобы не трясло раненого Алексея. И вдруг сказала:
– Довыделывалась, дура…
Юра недовольно проворчал:
– Что дура, то верно. Только пацан вообще-то ненормальный был…
– Есть он, пока ещё есть, – поправила Маша.
Мини-грузовик влетел на поляну перед водопадом и затормозил возле вертолёта, вышвырнув из-под колёс комки сухого дёрна. Спрыгнув на землю, Маша бросилась к Алексею.
– Жив? – спросила она батюшку.
– Жив.
– Сейчас полетим, – уверенно сказала Маша. – Только вы, батюшка, помолчите, Христа ради.
Игумен кивнул. Маша провела рукой по лбу, стараясь сосредоточиться. Священник и Юра недоумённо смотрели, как в считаные секунды она преобразилась: «надела» обворожительную улыбку, выпрямила спину и быстрой походкой направилась к группе мужчин, обернувшихся на шум. «Актрису включила», – заметил Юра, подмигнув священнику.