Каринка потопала ногами, разгоняя кровь – мороз был небольшой, но ощутимый. Она вывела себя погулять – ей теперь надо было много гулять, есть фрукты, не волноваться – а чего волноваться-то? Подумаешь! Ну, ребенок. Ну, без отца. Ничего, не пропадем. Вон мама как обрадовалась, и отчим. Все будет хорошо. После той странной эсэмэски Димка так и не появился. Они несколько раз поговорили по телефону, но Каринка не стала ему ничего рассказывать – а зачем? Все и так ясно. Не она женщина его мечты. Ну и пусть. Но в самом дальнем уголке ее души обитала горькая обида – Каринка представляла ее как маленькое облезлое существо вроде обезьянки, которое сидит, скорчившись, в темноте и тихо подвывает. Иногда обезьянка вырастала до размеров Кинг-Конга, и тогда Каринка срочно принимала меры по спасению себя и малыша: а вдруг Кинг-Конг его напугает? Спасалась она бананом, апельсином или пирожным, а то покупала что-нибудь для маленького – очередные башмачки или машинку, хотя до того времени, когда он станет играть в машинки и носить башмачки, было еще далеко. Ну да, он – конечно, это будет мальчик! Каринка даже имя придумала – Павлик. Павел Дмитриевич – красиво! Ну и пусть немодно, а ей нравится.
На детской площадке, куда она забрела, никого не было, только с горки катался ребятенок в красном комбинезончике – пыхтя, взбирался по ступенькам, а потом со счастливым визгом съезжал вниз. Мама в дубленке и смешной ушастой шапке стояла рядом, держа в руке пластмассовую лопатку.
– Это ваш карапуз?
– Моя баловница! Никак не накатается.
– Ох, когда же мой так будет кататься.
– У вас есть ребенок? – Анна покосилась на нее: совсем юная с виду девушка, почти девочка, в шубке и забавных мохнатых сапожках.
– Пока нет, но скоро будет. В апреле. Мальчик.
– Поздравляю!
– Спасибо!
– Какие у вас… валеночки.
– Это угги.
– Угги?
Девочка повертела ногой.
– Ага, последний писк. Очень тепло и удобно.
Совсем я отстала от жизни, подумала Анна. Надо же, угги! А девочка забавная.
– А это страшно?
– Что?
– Ребенок. Рожать и всякое такое?
– Да нет, почему страшно – это прекрасно.
– А, я что-то волнуюсь. А вдруг я не справлюсь? Нет, мама, конечно, поможет, и отчим…
– А папа?
– Папа от нас ушел, давно уже, да от него и толку никакого не было…
– Нет, я имела в виду – папа вашего малыша?
– А! Дима? Он не знает.
– Вы не женаты? Простите, это не мое дело…
– Да ничего. Нет, не женаты. А он на мне никогда и не женится.
– Почему же? Вы такая милая!
– Не знаю, может, и милая. Только не я – женщина его мечты.
– Как это?
И Каринка взяла, да и рассказала ей все: про индейское лето, про женщину его мечты, про их «высокие отношения», про свои надежды и разочарования – чужой, совершенно незнакомой женщине, которая смотрела с таким сочувствием и так переживала, что Каринка сама чуть было не заплакала, но удержалась.