– Я что, тебе совсем не нужен?
Каринка так удивилась, что чуть не уронила банан: ей вдруг показалось, что она исполняет роль в пьесе с перепутанным текстом – это же была ее реплика!
– Почему… не нужен…
– Уже шестой месяц, а ты мне даже не сказала, что у нас будет ребенок!
У нас! Он говорит – «у нас»! Каринка сразу успокоилась и подошла к нему поближе, положив банановую шкурку на стол. А Димка чувствовал себя просто героем водевиля: да что ж это такое! Просто «День сурка» какой-то! Почему все так дико повторяется, почему? И почему они сразу вычеркивают его из своей жизни?! Анна, теперь и Каринка…
– Дим, я как узнала, так и собиралась тебе сказать, честно! Но ты тогда не приехал, а потом мы не виделись, а по телефону мне не хотелось…
– Подожди… Это я когда не приехал? В сентябре?! – Он так изменился в лице, что Каринка слегка напугалась и подошла еще ближе, тревожно вглядываясь в него.
– Ну да, в сентябре. И вообще, это я думала, что тебе не нужна – ты же почти четыре месяца не приезжал!
– Четыре месяца?
– Ну да. И не звонил.
– Как не звонил? Мы же с тобой разговаривали! Сколько раз!
– А это я звонила. Все время. Ты не заметил?
Он не заметил. Он был слишком занят, чтобы замечать! Он страдал! Черт побери все на свете!
– Дим? – Каринка заглянула ему в лицо и вдруг осторожно присела к нему на колено. Она была такая родная, уютная в этом смешном свитере, теплая, тяжеленькая, серьезная, что Димка совсем расстроился и с тоской покосился на ее ноги в белых шерстяных носочках с помпонами. Она обняла его и погладила по голове:
– Ну что ты? Зачем ты говоришь, что не нужен! Как ты можешь быть не нужен, если я тебя люблю!
– Как… любишь?
– Так.
– Ты… меня любишь?
– Ну да.
– И давно?
– Что значит – давно? Всегда.
– Как… всегда? А почему ты мне ни разу этого не сказала?!
– А должна была? Мне казалось, это и так понятно – стала бы я с тобой спать, если бы не любила! А ты что думал?
– Я? Ты знаешь, мне сейчас кажется, что я вообще не думал. Судя по всему, утратил эту способность еще в младенчестве. Господи, какой я идиот! Прости меня!
– Ладно, – сказала Каринка важно. – Так и быть. Мы с Павликом тебя прощаем.
– С Павликом?
– Ага! Здорово я придумала? Павлик! Тебе нравится? Ты Дмитрий Павлович, а он будет Павел Дмитриевич, а если у него тоже потом мальчик родится, получится опять Дмитрий… Павлович… Дим, ты что?!
Он так сильно ее обнял, что Каринка слегка задохнулась, но тут же отпустил и уткнулся носом ей в живот, потом поднял голову, и она улыбнулась: такое изумление было у него в глазах:
– Я его чувствую. Он толкается. Павел Дмитриевич!