Он повернулся к Марине и спросил:
- Вы не замерзли? Может быть, Вам поймать извозчика?
- Спасибо, не надо. Я еще пройдусь. – Она слегка качнула головой. – А Вам далеко?
- Далеко. Но я, пожалуй, тоже пройдусь.
- Значит, пройдемся вместе.
Они опять замолчали. Так же молча дошли до конца Кованой и уже свернули на Малую Жестянку, когда Марина вдруг сказала:
- Знаете, я не могу плакать. Совсем. Не могу страдать, рвать на себе волосы, глотать яд… Он забрал у меня это. Там, у кафе, перед тем, как… Я могу только грустить и все. Но я совсем не чувствую боли. Только печаль. И никак не могу отделаться от мысли, что он никуда не делся, не умер. Думаете, я сумасшедшая?
Фигаро задумался. На мгновение ему вспомнилось: низкое серое небо, изрезанное морщинами лицо, старое и одновременно молодое, острога в обветренных руках, ехидный взгляд и соленый запах океана.
«…Это мой мир, в конце концов, в нем я хозяин. Вечность, секунда – какая разница?»
Он едва заметно улыбнулся и покачал головой.
- Нет, Марина. Я не думаю, что Вы сумасшедшая.
- Правда?
- Правда.
- Пойдемте ко мне. Я напою Вас кофе.
- Спасибо, дорогая, но я ненавижу кофе.
- Так с коньяком же.
- О! Благодарю. Это было бы очень кстати.
- …Господи, Фигаро, да оставайтесь хоть на год! Да хоть на десять лет!
- Ну, мне, право, неудобно…
- Неудобно брюки через голову одевать – голова в штанине застревает!
- М-м-м… Ну, хорошо… А у Вас уже готовы эти замечательные блинчики с мясом и печенкой?
- Конечно. Только берите те, что снизу – они не такие горячие.
…За маленьким кухонным окном сияла большая желтая луна. Путаясь в изразцах морозных узоров, лунный свет становился вполне мистическим, и тогда казалось что за окном – таинственный ледяной лес, полный тихого сияния болотных огоньков и дрожащего блеска мелких древесных духов. Фигаро подумал, что на эти лунные картины можно смотреть часами, как на огонь в камине.
Марта Бринн покосилась на следователя, вздохнула и осуждающе цокнула языком.
- Фигаро, Вы уж меня простите, пожалуйста, но Вы выглядите так, словно на Вас неделю возили воду. Скажите честно: они Вас совсем замучили? Этот Смайл – милый мальчик, но умеет быть чертовски настырным…
- Замучили, тетя Марта, – кивнул следователь, дожевывая блинчик. – И Смайл и этот ваш городской инквизитор и колдуны ваши и бюрократы столичные – все замучили. И предписания кретинские пополам с инструкциями, которые пишут идиоты, меня тоже достали. И подписка о неразглашении за подписью старшего инквизитора и начальника жандармерии жуть как опротивела. Хотя подписал я ее меньше суток назад.