Одетая только в махровый халат, София сидела на диване в гостиной, поджав под себя ноги. Она проследила, как силуэт Тритона исчез за пределами комнаты, когда он понёс пустые тарелки обратно на кухню.
Вздохнула и откинулась на спинку дивана. Любой другой мужчина стыдился бы, что кончил, так и не войдя в неё, но не Тритон. Он просто признал, что она возбудила его до такой степени, что заставила потерять всякий контроль. И она восприняла это как комплимент. Софии понравилось, как мужчина расценивал случившееся и насколько был уверен в себе. Человек, который действительно доверял своему телу. И какому телу. Не в состоянии увидеть ничего, кроме смутного силуэта, София была вынуждена «рассматривать» его руками.
Кончиками пальцев она ощутила гладкую, без единого волоска кожу молодого человека, который не обходил стороной тренажёрный зал. Отлично сложенное тело, мягкое в нужных местах и твёрдое в других — ещё какое твёрдое. София почувствовала жар, охвативший её естество. Никогда она не была так раскованна в постели с мужчиной. Может, потому что не могла видеть его, и теперь, когда лишь чувствовала то, что он с ней делал, не оставалось ничего другого, кроме как расслабиться и отпустить себя.
А может, её телу просто необходимо было сбросить напряжение после всего случившегося. Она тут же напряглась снова, вспомнив приступ паники в душе. Воду, которая становилась всё горячее и горячее, а когда попыталась прикрутить её и добавить холодную, ничего не вышло. София не верила, что перепутала вентили. И ещё больше её беспокоила причина, по которой не удалось открыть дверцу душа. Почему-то же она застряла. Никогда за всю свою жизнь София так не боялась.
— Что-то не так?
Она не услышала, как подошёл Тритон.
— Ничего.
Он сел рядом и притянул её к себе на колени, сделав это так естественно, будто они знали друг друга уже сто лет. На нём снова были футболка и шорты.
— Тогда что за мрачное выражение лица? Тебя что-то беспокоит.
Вот сейчас он вёл себя как медицинский работник. Она уткнулась носом ему в шею, вдохнула его мужественный аромат и позволила теплу его тела распространиться и на неё. Это помогло немного успокоиться.
— Я всё думаю о том, что случилось в душе.
Он зарылся пальцами в её волосы и, слегка потянув, заставил Софию приподнять голову, чтобы смотреть ей в глаза. Черты его лица виделись ей слишком размытыми, чтобы их различить.
— Сейчас уже всё в порядке. Ты ведь не ошпарилась.
— Нет, но могла. Если бы ты сразу не пришёл. Там уже был кипяток, и я не могла его выключить.