— А мы сейчас проверим. Кто в карете? — обратился дюжий ратанец к Руйяру.
Глава отряда остро взглянул на стражника и спокойно ответил:
— Леди со своей компаньонкой.
— А вот мы сейчас и проверим, что за леди, а то, ездят тут всякие, а потом выясняется, что и не леди вовсе, а лорды переодетые. Показывайте свою дамочку.
Руйяр невозмутимо направился к карете. Проходя мимо своих воинов, он сделал незаметный знак, и те мгновенно подобрались.
Стражник открыл дверцу кареты и заглянул внутрь.
— Простите, миледи, вы не могли бы выйти? — обратился он к Кассандре.
Та вопросительно посмотрела на Руйяра и, увидев еле заметный кивок, беспрекословно покинула карету.
— Вот, теперь вижу, что леди, — подмигнул стражник Руйяру, — Бриган, леди настоящая, да еще и наша, ратанская. Слышь?
Его напарник не успел ответить. Из небольшого прибрежного лесочка высыпал отряд конных и рассредоточился вокруг актанийских воинов. Руйяр мгновенно оттеснил Кассандру к карете и почти запихнул девушку внутрь.
— Что бы ни случилось — не выходите, — прорычал он и захлопнул дверцу.
— Освальд, Бран, — крикнул мужчина, указывая на карету.
Воины молниеносно расположились по обе стороны, защищая графиню от нападения.
Кассандра с ужасом наблюдала из окошка кареты, как бьются ее сопровождающие с намного превосходящим их противником и молилась только об одном — чтобы никто из ее новых знакомых не пострадал. Она перечисляла имена воинов и молила Всесветлого, чтобы он сохранил им жизнь. Метресса Иланда уткнулась в мягкую обивку кареты и тоненько всхлипывала от страха. Пожилая женщина вздрагивала и вжималась в сиденье всякий раз, когда звон оружия раздавался слишком близко от кареты. Графиня, как могла, успокаивала компаньонку. Она видела, как уверенно действуют воины Руйяра и, заражаясь их уверенностью, твердила метрессе Иланде, что все будет хорошо. А воины, и правда, были на редкость спокойны. Они словно развлекались, отражая нападение неприятеля.
— Бран, видишь тех двоих, что бьются с Руни? Мой — справа, твой — слева, — посмеиваясь, командовал Освальд.
— Куда целимся? — деловито уточнял его приятель.
— Голова, район правого глаза.
— На счет три. Раз, два…
— О — па, мой готов…
— Мой тоже…
Руни, лишившись обоих противников, оглянулся и ругнулся на парочку стрелков, испортивших ему все веселье.
Освальд послал дюжему воину воздушный поцелуй и дурным голосом прокричал: — Не благодари, детка!
Схватка была в самом разгаре, звон оружия и крики раненых становились громче. Нападавшие отчаянно пытались пробиться к карете.
— Слева заходи! — командовал их главарь. — Уберите этого длинного!