В небе звёздочки зажгутся,
Ковш Медведицы Большой…
Чувства новые проснуться
В голове твоей пустой
Вновь свободен словно ветер,
Ты летишь куда-то вдаль
Сохрани Природу эту,
Ни о чём не унывай.
Знай, с тобою моя воля,
Тьма не сможет сердце взять…
Ты свободен и достоин,
Чтобы сам собою стать…
Пусть любовь хранит во веке
То, чего нельзя отнять…
Мы это, словно дети
Будем петь и объяснять…
Ева расхохоталась. Совершенно не ко времени, не к месту.
— Я думала, ты будешь исцелять себя, а ты решил вспомнить старые народные песни? — поинтересовалась она.
Её смех сложно было назвать нормальным. Она смеялась громко, заливисто, до слёз, до боли в щеках, до нехватки воздуха в лёгких, и по совершенно несмешному поводу.
От Сэйхо пришёл непонятный образ… через секунду рыжеволосая поняла, что это аналог улыбки.
— Это не народная песня. Это Эйса сочинила в ту ночь, когда я родился… А потом они с мастером Чжаном состязались в музыкальном поединке… это было очень интересно слушать… Знаешь, после второго появления Алоглазого, в квартире Рэйко, я чувствовал, что мне конец… и шансов нет. Это… подобно тому, как падать в пропасть. А теперь, я вдруг вспомнил эту песню… не знаю, надолго ли, но появилась надежда. Давным-давно меня не раздирали ни ярость Алоглазого, ни вина за то, чего не поправить, ни попытки спрятаться от врагов подальше… можно ли вернуться к этому состоянию? Я думаю, этому меня пыталась научить Эйса… нечто единое, что было до того, как я родился… я думаю это то, о чём она говорила и то, что выгравировано у меня на мече.
Дракон шумно вдохнул новую порцию воздуха, мягко отпуская сознание рыжеволосой.
— Мне нужно отдохнуть какое-то время… моё тело регенерируется само.
Ведь однажды видеть мне самому довелось,
Как судьбу юной пешки пустили они под откос,
Как я сам сыграл странной этой власти роль,
Выданную сверху мне, как текст спектакля сырой…
YellowDragon
— Не могу связаться с Рейко, — сообщил оператор, — Её квартира находилась в эпицентре разрушения. Боюсь, мы остались без спеца по сигмафинам.
— ЧТО!? — Рэку едва сдержался, чтобы не сказать это вслух, — Еще раз, и по порядку. Какого разрушения?
— А ты думал, почему мы с тобой остались в такой интимной обстановке? Вчера, с самого утра, из-под земли попёрли гигантские насекомые. Словно арахниды Хайнлайна. Пёрли и пёрли, пёрли и пёрли. Военные просто не успевали их убивать. Кобаи и Стальной Ангел с ног сбились, вынося этих тварей.
— Иии? — спросил Рэку, — Не верю, что Рейко могла так легко дать себя убить каким-то насекомым…
— Чего ты хочешь? — возмутился опрератор, — Она же учёная, а не махо-сёдзё!