Пусть все высохнет на ней! И это… ой, йо-о-о… да, пусть все высохнет, включая нижнее белье, и все это… от трусов и выше… и ниже… очистится от этой… этих… грязи; пусть, короче говоря, все будет как после качественной стирки, сушки и глажки!
Я попробовал как бы сызнова, с «чистого листа», посмотреть на спасенную мною тётеньку… Совсем другое дело! Красавицей-принцессой она все равно не обернулась, годы уже не те, стати природные не те… Зубки покажи!.. Мелковаты у нее собственные зубы, но все лучше, нежели гнилье вперемежку с коронками и пустыми лунками. Может, буфера ей потверже сделать, целлюлит и варикоз убрать? Наверняка ведь обременена всем этим. Н-на фиг, я ей не Дед Мороз! Хотя… коли уж спас и если чего-то там могу… Варикоз-то я знаю – расширение вен, а природу целлюлита не знаю, и как грудь подтягивать – тоже не в курсах. Чего-нибудь не то представлю сейчас… была бы при мне в планшете любвеобильная Дэви, она бы наверняка нашла в своих недрах, даже будучи за пределами Сети, толковую формулировку этих неровных подкожных жировых отложений… Вот что: я ей зрение поправлю, это проще, и… и… и… Ну, попробую. Я пожелал увидеть в ней причину – нейрохимическую, на уровне материального субстрата – тяги к алкоголю. Ах, она еще и курит!.. А… одна фигня… и причину курения. Это, кстати говоря, оказалась некая субстанция, похожая на клубок темных нитей с темными же утолщениями в голове и в позвоночнике… И я, стараясь действовать и мыслить предельно осторожно, пожелал, чтобы видоизмененные клетки приняли первозданный вид, не попорченный этими… не сформулировать одним словом, как если бы они существовали в ней, не испытывая на себе воздействия алкоголя и табака. Во-от.
– О! Галя, ты, часом, наркотой не балуешься?
Нет, не балуется и даже никогда не пробовала, не считая случайных, единичных случаев таблеточного закида… Хоть что-то в плюс. Волосы… Нет уж, тут я пас, не знаю, как и чем их еще улучшить, чтобы не превратились ни в парик, ни в лобковую шерсть. Так, сумочки у нее нет.
– А деньги у тебя есть, Галя?
Этого она не знает, но привычным подсознанием предполагает, что денег у нее нет. И она права, если не считать мелочи в маленьком кармане джинсовых брюк. Зато у нее ключи лежат там же, в кармане побольше, значит, есть у нее жилье.
– Живешь одна, в коммуналке?
– Да.
– Гм… Надеюсь, не на Васильевском?
Нет, она живет на Большой Пушкарской, что на Петроградской стороне. Пошарил я рукою по собственным карманам… там, в планшетной сумке у меня скромная дежурная заначка рублей на триста пятьдесят, мне ее вполне хватит. А Галю мы озолотим… шестью тысячами тремястами рублями… В бумажнике больше нет. Мелочь не отдам, у нее своя имеется.