Татьяна промолчала, отметив про себя, что Жданов, однако – самонадеянный тип, раз так уверен, что в их истории будет и «следующий раз». Между тем приготовления соседа к званому ужину свелись преимущественно к гастрономической части. Наведением порядка в квартире мужчина не озаботился: на диване в гостиной лежали кинокамеры, на журнальном столике была рассыпана гора дисков, в углу валялся огромный рюкзак. Над своим внешним видом сосед тоже не задумался, даже побриться не удосужился (кстати, шоколадный загар, в декабрьской Москве казавшийся чем-то невероятным, и густая борода придавали его наружности весьма экзотический вид).
Татьяна взглянула на Жданова внимательнее, чем в прошлые разы, чтобы составить мнение о его внешности, и нашла его не слишком привлекательным: невысокий, кряжистый, черты лица неправильные, слишком крупные, что ли, да еще эта дурацкая борода так ему не идет… Но вот глаза хороши: умные, живые, и голос приятный – низкий, хрипловатый, такой очень мужской.
В этот вечер грубиян Жданов вел себя как приличный человек – галантно наливал Татьяне вина, предлагал попробовать то или иное блюдо. «Интересно, он за мной ухаживает или таким своеобразным образом благодарит за опеку над котом?» – подумала Таня. В итоге она решила, что в этом случае речь идет о благодарности, потому что никаких особенных знаков внимания сосед не оказывал и уж тем более не приставал.
Собираясь к Жданову в гости, Татьяна побаивалась, что он заговорит с ней о кинематографе и о ролях Ольги Искры. Но опасения оказались напрасны, Жданов ни разу не спросил ее про кино, а в середине вечера признался, что думал, будто она весь ужин сведет к разговорам о кинематографе.
Татьяна растерялась:
– А почему вы так обо мне думали?
– Да уж больно ваша кинотусовка – специфическая среда, каждый зациклен исключительно на себе, – усмехнулся Жданов. – А вы, оказывается, другая. Умеете слушать…
– Разве это странно? – в свою очередь, удивилась Таня.
– Конечно, – серьезно заявил Жданов.
Впрочем, о кинематографе они все же поговорили. Татьяна спросила Жданова, почему он больше не снимает художественные фильмы. Сосед насупился, отговорился тем, что долго рассказывать. И Таня поняла, что невольно коснулась болезненной для него темы. Чтобы перевести разговор, она спросила, что за странные картины со снежинками висят у него в квартире. А вот эта тема Жданову явно понравилась – серые глаза на загорелом лице засияли, и он увлеченно принялся рассказывать о будущем фильме про кристаллографию, съемки которого начнутся в январе.