– Это всего лишь форма обращения, как «мисс» или «миссис».
– Постараюсь запомнить. И давай вернемся к списку вопросов. Ты видишься с родными?
– Изредка, когда мать и сестры приезжают в Лондон.
– А с братом?
– Мы встречались с ним в прошлом году, когда отцу делали в Лондоне операцию на сердце…
Когда вода в ванне стала почти холодной, Руби вылезла из нее, надела пушистый халат и, устроившись в кресле, начала записывать в блокнот все, что Брэм рассказал ей о своей жизни и семье.
На заре Брэм оседлал Антареса и поскакал на нем навстречу солнцу. Еще вчера все казалось таким простым, но в свете нового дня пришло понимание, что, если в деле замешаны чувства, это все усложняет, а исход становится непредсказуемым.
Брэм остановил коня на краю невысокого утеса и, глядя в морскую даль, на мгновение представил рядом с собой Руби верхом на Ригеле, тоже глядящую, как съеживаются ночные тени и рождается рассвет…
Вернувшись после прогулки верхом, Брэм собирался выпить на кухне чашечку кофе, принять душ, а затем разыскать мисс Дэнс и в последний раз спросить, не передумала ли она.
Но, войдя в кухню, шейх обнаружил там Руби. Та сидела за столом и смеялась над чем-то, что излагала ей Мина, помогая себе жестами.
– Аасиф, – по-арабски извинился Брэм, когда Мина что-то недовольно залопотала. – Я принес в кухню запах конюшни.
– Он мне нравится, потому что вызывает воспоминания о…
Руби осеклась, но шейх понял ее без слов. Да, запахи чаще всего вызывают у нас воспоминания о прошлом. Вчера, в конюшне, Брэм убедился, что Руби когда-то много времени посвящала лошадям – до того, как ее семья разорилась из-за скандала, а родители погибли. Внезапно ему захотелось положить руку на плечо Руби, чтобы дать понять – она не одинока.
– Ты прекрасно ладишь с лошадьми. Я это сам видел. – Они еще вчера договорились перейти на «ты». – Ригель ни одному незнакомому человеку не дает себя даже погладить. А ты, похоже, была одной из тех одержимых лошадьми девочек, которые повсюду разъезжают на своем маленьком пони.
Руби ничего не сказала, но ответ читался в ее глазах, где сияла страсть, которую не уничтожило время, – к лошадям, ставшим важной частью ее жизни.
– Когда мы вернемся в форт после поездки в Рас-аль-Кави, обязательно устроим конную прогулку.
Руби покачала головой.
– Нет. Благодарю, но я ведь сказала тебе, что не езжу верхом.
– В чем причина? Ты упала с лошади?
– Нет… – Руби попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой. – То есть да, я не раз падала с лошади, но дело совсем не в этом.
Вчера вечером, когда Руби погладила шею лошади, почувствовала, как мягкие губы этого прекрасного животного берут с ее ладони морковку, сразу вспомнился тот упоительный восторг, который ощущаешь, когда перемахиваешь через барьер на коне весом в полтонны. Теперь Руби казалось, что верховая езда осталась для нее в прошлой жизни – той, что закончилась, когда рухнул ее мир.