– Я научу тебя. Я разбужу страсть, таящуюся в этом прекрасном нетронутом теле. Ты готова учиться?
Его улыбка была так соблазнительна, что по телу Ровены пробежала дрожь – от макушки до пяток.
– Для вас… для тебя это привычно – лишать девственниц невинности?
– В сущности, нет. А теперь я хочу видеть тебя – всю целиком. Давай я помогу тебе раздеться.
Ровена немного покраснела, но, хотя она и стыдилась Тобиаса, ей хотелось продолжить начатое. Когда он начал уверенно снимать с нее одежду, она иногда чувствовала на себе прикосновение его теплых рук, и ее сердце забилось чаще. Наконец она стояла перед ним совершенно обнаженная. Ее румянец стал багровым.
Тобиас медленно снял свою рубашку и отбросил ее в сторону. Ровена невольно сделала резкий вдох при виде его широких плеч и мощной груди; затем ее взгляд опустился ниже, к узкой талии и плоскому животу. Когда Тобиас расстегнул панталоны и выступил из них, ее тело уже дрожало от сладкого предвкушения.
– Что? – тихо спросил он, заметив, что она затаила дыхание.
Она медленно улыбнулась – эту улыбку Ровена переняла у него.
– Невозможно отрицать, что вы превосходный образец мужчины, Тобиас.
Он лишь тихо рассмеялся в ответ и перехватил ее руки, когда она потянулась погладить его. Они погрузились в ванну, наслаждаясь горячей, ароматной водой, ее податливой нежностью, проникаясь покоем. Тобиас скользнул под нее; теперь она лежала сверху, а он осторожно гладил ее шею, ласкал гладкую гибкую спину. Как долго он хотел эту женщину!
Их тела приникли друг к другу – ее, стройное и шелковистое, и его, длинное и поджарое. Он запустил пальцы в ее волосы и приник к ее губам, а затем покрыл легкими, скользящими поцелуями ее шею и грудь.
– Ты похожа на диковинную птицу, улетевшую из райского сада, и твое тело просто создано для любви, – пробормотал он, и его дыхание участилось, когда он ощутил, что она отзывается на его ласки.
Они целовались и гладили друг друга, узнавали друг друга на ощупь и неторопливо наслаждались этим новым опытом. Но Тобиас неожиданно вытащил Ровену из ванны, и она оказалась на широком диване. Не имея сил стряхнуть с себя колдовское оцепенение, она смотрела, как над ней склоняется высокая мускулистая фигура. Тобиас взял ее за руку, и его лицо вдруг стало серьезным.
– Отчего ты так нахмурился, Тобиас?
– Сделка, Ровена.
– А что с ней не так?
– Я знаю, что подобное обстоятельство – не самое лучшее начало для того, чтобы предаться любви. Но несмотря на то, что я все время проявлял настойчивость и напоминал тебе о том, что за тобой водится должок, и несмотря на то, что ты, должно быть, обо мне думаешь, я не мерзавец, который способен загнать девушку в ловушку и навязать ей себя силой.