– Мечтать вы можете о чем угодно, мистер Сирл, но это все, что вам остается.
Он засмеялся, поймал подушку и метнул ее в Ровену, целясь в голову. И разумеется, попал. Затем он развернулся и открыл дверь. Ровена протянула руки вверх и довольно улыбнулась самой себе. Морская болезнь прошла!
– Спасибо, – тихо сказала она вслед Тобиасу.
Он, уже занесший ногу за порог, удивленно оглянулся:
– За что?
– За то, что заботились обо мне и провели со мной всю ночь.
Ее благодарность тронула его. Он снова шутливо поклонился, а потом дерзко улыбнулся:
– В первый раз за всю жизнь красивая женщина благодарит меня за то, что я провел с ней ночь. В следующий раз, Ровена, я постараюсь доставить вам больше удовольствия, – добавил он, напоминая ей о сделке, которую они заключили.
Направляясь на камбуз, Тобиас почувствовал себя по-настоящему счастливым. Его грудь переполнял непонятный восторг. Ровена быстро шла на поправку. Как ни странно, ее так легко раскрывшийся обман не удивил и не рассердил его, и он ничего не мог с собой поделать. Эта девочка забавляла и интриговала его, хотя он и понимал, что, становясь ее сообщником, ввязывается в целый ворох неприятностей.
На всех парусах корабль направлялся к югу. Серые волны порой отливали голубым, их венчали гребешки белой пены. Отчетливо просматривался горизонт, и никаких других кораблей, ни по правому борту, ни по левому, не было. Ровена прислонилась к борту и глубоко вдохнула соленый воздух. Дул теплый попутный ветер, и «Цимбелин» уже казался ей прекрасным, дружелюбным судном.
Теперь она чувствовала себя гораздо лучше, «отрастила морские ноги», как говаривали моряки, и легко вписалась в повседневную корабельную жизнь. Она с облегчением отметила, что никто не обращает на нее внимания. Все уже успели привыкнуть к Роуэну, личному юнге мистера Сирла, к его нелепой шляпе с мягкими полями, наполовину скрывавшими лицо, и мешковатой одежде.
Ход ее дня определял звон судового колокола. При его звуках моряки менялись сменами. Те, кто уже отстоял ночную вахту, валились в гамаки, чтобы поспать. Другие заступали на их место, в то время как юнги утром драили палубу.
Обязанности Ровены посвящались исключительно мистеру Сирлу – она должна была мыть пол в его каюте, полировать мебель и деревянные вещи и вообще следить за порядком. Тобиас откровенно забавлялся, наблюдая за ее работой, и несколько раз Ровену не на шутку одолевало искушение (которое она, впрочем, смогла побороть) хорошенько повозить шваброй по его лицу, чтобы стереть с него эту противную улыбочку.