– О чем вы?
Тобиас коротко рассмеялся:
– Мейсон знает, что произошло в ту ночь, когда подстрелили вашего отца. Пусть он вам и расскажет. Или вы можете расспросить других свидетелей, что были там тогда. Мне нет нужды оправдываться перед вами.
Его слова отрезвили ее, словно пощечина.
– Поверьте мне, Ровена, султан – не «препятствие». Это непреодолимая сила. Но довольно об этом, – холодно и отстраненно произнес он. Тобиас прекрасно знал, каков султан Мулай Исмаил. Надежд на то, что им удастся вернуть Джейн, если ее поместят в гарем, он не питал, однако понимал, что должен как-то поддержать Ровену, ее веру в себя, и успокоить ее нервы. – Вы расстроены – разумеется, иначе и быть не может, – но послушайте, что я скажу. Мне крайне жаль Джейн. Я тщательно обдумаю наше положение, и, если существует хоть какое-то средство, чтобы выручить ее, я это сделаю. Но что бы мы с вами ни делали, вы должны держать себя в руках.
Ровена шагнула назад. Сейчас она нуждалась в помощи Тобиаса еще больше, чем раньше. Она вдруг поняла, что означает для него ее просьба. Отправившись в Мекнес, он поставит под угрозу не только собственную жизнь, но и жизни тех людей, которые пойдут с ним. Неудивительно, что он так обеспокоен и так неохотно идет ей навстречу.
– Простите меня, Тобиас. Я поистине оценила все, что вы для меня сделали и продолжаете делать, и я вам очень благодарна… хотя со стороны, должно быть, это выглядит совсем иначе.
Улыбка лишь на мгновение осветила его лицо, но в голубых глазах было целое море теплоты, в глазах, которые видели столько бурь, столько солнечных дней, синеву неба и игру ветров с качающейся на волнах палубе. Он упрашивал ее быть разумной, внять доводам рассудка – но как можно было ожидать мудрости от такого юного создания?
– Ваши извинения приняты. Бросить Джейн – значило бы бросить вас, Ровена, а я никогда не смог бы так поступить. Я бы хотел оставаться вашим другом до последнего вздоха, так что я обязан помогать вам. Если только это в моих силах, я освобожу вашу сестру.
– Правда? Спасибо, – прошептала Ровена. Ее гнев тут же утих.
– Кроме того, – пробормотал он и привлек ее к себе, – мы ведь заключили сделку.
– Как я могу забыть, если вы постоянно мне о ней напоминаете? Но сделка отменяется, если мы не найдем Джейн.
Его лицо скрывалось в тени, но Ровена видела смеющиеся, дразнящие глаза.
Он самоуверенно улыбнулся, обнял ее и прижал к груди.
– Впереди у нас длинный путь. Освободим мы Джейн или нет, я получу свою ночь любви. Можете быть уверены.
В следующее мгновение его губы приникли к ее, и поцелуй согрел Ровену до самой глубины ее сердца. Вся ее сдержанность снова пала под напором желания, единственного желания, владевшего ею сейчас, – находиться в его объятиях. Он целовал ее пылко и страстно, и она не могла думать ни о чем, кроме сладости его рта, его теплого дыхания, и о том, что его сильные длинные ноги прижимаются к ее ногам. Когда Тобиас почувствовал, как она тает у него в руках, он призвал на помощь свою железную волю, оторвался от ее губ и выпрямился.