— Станция «Щелковская», конечная. Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны, — проскрипел противным голосом динамик прямо над их головами.
Они поднялись на эскалаторе наверх и пошли к автобусной остановке.
— Как хорошо, тепло, лето скоро, — мечтательно сказала Настя. — Не люблю, когда холодно. Меня все время знобит, как бы ни одевалась. Мне бы жить где-нибудь, где круглый год двадцать два градуса.
— Живи в тропиках, там тепло, — ехидно посоветовал Коротков. — Ты у нас теперь профессорская жена, можешь себе позволить.
— Нет, в тропиках душно. Я духоту плохо переношу, сосуды слабые.
— Ну, подруга, тебе не угодишь. Твой автобус.
Он подождал, пока Настя вместе с толпой пассажиров влезет в автобус, помахал ей рукой и пошел назад к метро.
* * *
Симпатичный черноглазый Михаил Доценко с самого утра торчал в Кунцевском загсе, предъявляя сотрудницам фотографию неизвестной женщины.
— По-моему, я ее видела, — неуверенно произнесла молоденькая работница загса, занимавшаяся оформлением регистрации новорожденных детей.
— Припомните, когда, — с надеждой попросил Михаил.
Ему важно было найти человека, который помнит хоть что-нибудь, хотя бы самую малость. Заставить его вспомнить все будет тогда уже делом техники, которой Миша владел очень неплохо.
— Нет, я не помню, — покачала головой девушка.
— А что вам показалось знакомым? Лицо? Глаза? Прическа? Может быть, платье? — продолжал допытываться Доценко.
— Не могу сказать. Я, честное слово, не помню. Просто я тогда посмотрела на нее и подумала: что она здесь делает?
— Очень интересно, — оживился он. — А почему вы так подумали?
— Не знаю. Помню, что подумала. А почему — не помню.
— Хорошо, давайте попробуем подойти с другого конца. Если вы увидите здесь молодую женщину с молодым человеком, что вы подумаете?
— Что они пришли подавать заявление на регистрацию брака или на развод.
— А если это будет женщина с ребенком лет пяти?
— Что она пришла оформить перемену фамилии ребенку.
— А если пожилой мужчина пришел один?
— Скорее всего за свидетельством о смерти жены или кого-то из родителей. Мы с вами в угадайку играем?
— А что? По-моему, замечательная игра, — обезоруживающе улыбнулся Михаил. — А если вы увидите здесь древнюю старушку, что вы подумаете?
— Что она потеряла какой-то важный документ и пришла за повторным. Что еще ей здесь делать? Не замуж же выходить. И детей крестить поздновато, — рассмеялась девушка.
— А той женщине вы, выходит, никакой истории не придумали. Почему, например, она не могла прийти за свидетельством о смерти?
— У нее выражение лица было… — Она замялась, подыскивая нужное слово.