— Так вы хотите купить у меня Джорджи? — спросила она тихо.
Анатоль нахмурился:
— Конечно нет!
— Но вы предлагаете мне деньги, чтобы я отдала его вам.
Анатоль тряхнул головой. Зачем ей нужно представлять все в таком неприглядном свете?
— Я хочу сказать, что… — начал он снова.
— Что ваш дед заплатит мне, если я позволю увезти Джорджи в Грецию, — перебила она его.
— Нет! Все совсем не так. — Голос Анатоля звучал раздраженно.
— Именно так! — Лин вскочила с дивана, на котором сидела, ее голос звенел от возмущения. — Да как вы смеете? Как вы смеете сидеть здесь и говорить, что вы можете купить у меня Джорджи? Как вы посмели прийти сюда и предложить мне деньги за то, чтобы я отдала сына моей умершей сестры?
Он тоже встал, сразу заполнив собой всю комнату. Угрожающий, властный. Но нет, теперь она его не боялась! Теперь он не мог ее подавить!
Лин сделала глубокий вздох, гнев переполнял ее.
— Я поклялась сестре у ее смертного одра, что никогда не оставляю ее ребенка! Что я никогда никому его не отдам! Что я всегда буду заботиться о нем и любить его. Потому что она сама не смогла этого сделать! Потому что она умирала, и она знала, что умирает и не сможет увидеть, как вырастет ее сын, как он станет мальчиком, мужчиной, — никогда, никогда, никогда…
Анатоль увидел, как она сжала кулаки — словно была готова вступить в бой с целым миром ради Джорджи!
На какое-то мгновение наступило молчание. Абсолютное молчание. Затем его нарушил высокий протяжный плач.
О нет! Лин повернулась к двери. Они все-таки разбудили Джорджи своими криками!
— Пожалуйста, уйдите! — сказала она, проходя мимо Анатоля в спальню. — Ну пожалуйста…
Войдя в спальню, она увидела, что Джорджи действительно проснулся и плачет в своей кроватке. Взяв его на руки и тихонько напевая, Лин начала покачивать его из стороны в сторону, пока он не успокоился.
Она глубоко вздохнула и крепко прижала его к себе, чувствуя, что жизнь этого маленького человечка зависит от нее.
Как она могла отдать его? Она любила этого ребенка больше, чем кто-либо другой в целом мире!
— Можно я на него посмотрю?
Лин вздрогнула и обернулась. В дверях спальни стоял Анатоль.
Что-то в нем изменилось. До этого она видела в нем только какую-то враждебную силу, его присутствие угрожало всему, что ей было дорого.
Теперь в мягком рассеянном свете, проникающем сквозь задернутые шторы, в нем не было ничего угрожающего. В полумраке комнаты черты его лица казались сильными, строгими и совершенными.
Лин почувствовала, как Джорджи приподнял голову с ее плеча, чтобы посмотреть туда, откуда раздавался незнакомый голос. Он посмотрел на фигуру в дверях своими темными глазами — такими же темными, как и те, что были сфокусированы на нем.